Даша Васильева НЕБО В РУБЛЯХ
Смолякова стиснула крохотное тельце. Из Чуни вырвалось негодующее рычание, потом йоркшириха разинула розовую пасть, утыканную острыми, белыми зубами, и.., цапнула хозяйку за левую руку. На указательном пальце Смоляковой появились капельки крови.
— Вот дрянь! — завизжала детективщица резким, пронзительным и совсем даже не больным голосом. — Уберите ее!
Потом она просто отшвырнула от себя йоркшириху. Собачка свалилась на пол и завизжала, Настя бросилась к ней.
— Чунечка, не плачь… — лопотала девочка, успокаивая нервную любимицу.
Я слегка растерялась. Что-то в этой сцене было не так… В ту же минуту вспыхнул дисплей мобильного Смоляковой — очевидно, он работал в режиме «без звука» и теперь не трезвонил, а просто моргал.
Я машинально отметила, что зимой у Милады был с собой иной вариант сотового, более дорогой и навороченный, чем тот, что сейчас лежал на столе. Писательница молча схватила трубку и сунула ее в карман, но я успела заметить, что в качестве заставки у нее помещено фото цветущего сада, а не снимок ее любимых собак.
— Нам пора, пошли, — велела Рита. — Настя, ты где?
Девочка, не говоря ни слова, прижимая к себе Чуню, нырнула за стеллаж.
Милада встала и уронила печать. Я нагнулась, подняла ее и подала писательнице. Смолякова улыбнулась и машинально, ладонью вверх, протянула ко мне через стол правую руку с забинтованными пальцами. Мой взгляд зацепился за ее запястье… На нем не было темного родимого пятна. Луч понимания загорелся у меня в мозгу: вот оно как!
— Спасибо, девушка! — рявкнула Рита, выхватила из моей руки печать, а потом, уцепив лже-Смолякову за плечо, уволокла ее туда же, за стелаж.
«« ||
»» [31 из
484]