Дарья Донцова - Скелет из пробирки
– Говорят, вы какое-то чудо-лекарство изобрели!
– Да нет, – вздохнула Боярская, – работа в разгаре. Но коллега вцепилась в нее.
– Мой сын умирает, саркома, умоляю!
– Что ты, – замахала руками Мария Григорьевна, – сама знаешь, не имею права.
– Умоляю, – упала перед ней на колени несчастная, – ему все равно умирать! Последний шанс!
Подростку провели цикл уколов, и – о чудо! Ребенок выздоровел. В лабораторию потек ручеек несчастных. Боярские и Ладожский были очень осторожны, брали только тех, кто одной ногой стоял в могиле. В случае летальных исходов родственники не предъявляли претензий. Денег ученые не брали, они начали это делать только после перестройки, когда государственное финансирование лаборатории сошло на нет, а им перестали выплачивать зарплату. Финансовые дела предоставили вести Ладожскому, жадному до крайности. Герман Наумович не растерялся и взвинтил цены. Ученые начали прилично зарабатывать, но, если Боярские не думали о деньгах и жили достаточно скромно, то Ладожскому все было мало. Жадность его становилась патологической, ему было жаль потратить копейку даже на себя. Он просто складывал доллары в сейф, который установил дома, и не упускал малейшей возможности приумножать заначку.
Умер Кирилл. Честно говоря, его смерть скорей обрадовала, чем огорчила сообщников. Дело в том, что, старея, Кирилл-Гюнтер делался невыносим. Последнее время он начал вести дикие разговоры.
– Мы стоим на пороге великого открытия, – вещал Кирилл, – как только доведем исследование до конца, мигом опубликуем данные и сообщим всем наши подлинные имена.
– Ты с ума сошел! – испугалась Мария Григорьевна. – Зачем?
– Мир должен знать, что спасение ему принес немец! – с пафосом заявил Кирилл.
«« ||
»» [369 из
391]