Дарья Донцова - Урожай ядовитых ягодок
– «Малофеева Валентина Николаевна». Ничего не понимаю.
– Мы не твои матери, – хором ответили бабы.
– А кто?
Света потерла ладонью лоб.
– Слушай. У нас с Валькой жизнь похожа, как у инкубаторских…
Из ее рта полился рассказ, я сидела на жестком биде, чувствуя себя в центре мексиканского сериала. От удивления даже голова перестала болеть.
ГЛАВА 27
Светлана и Туся, я стану звать Валентину так, потому что привыкла к этому имени, встретились в ночлежке, в одном из домов для бездомных бродяжек, который открыл сердобольный Лужков. Судьбы теток и впрямь оказались похожи. Светлана жила с мужем и его сыном от первого брака. Супруг умер, пасынок женился. Оборотистая невестка быстро забеременела и решила, что в одной комнате с младенцем ей будет тесно. Свету с жилплощади она выжила за полгода, применяя давно известные методы: подсыпала женщине стиральный порошок в суп, подкладывала в фарш пурген, запретила пользоваться ванной, туалетом, кухней. Пасынок был на стороне жены. Один раз распоясавшаяся баба толкнула Свету, и та ударилась об угол стола головой.
– Эх, жаль, не подохла, – заявила невестка, – ну ничего, авось в следующий раз получится.
Понимая, что вздорная баба ее просто убьет, Света испугалась и убежала. Какое-то время она жила по подругам, но вскоре ей начали намекать, что пора бы и честь знать. Наступала зима. Не было теплой одежды, обуви, а пенсия крошечная. Света опустилась, спала в подвалах, начала побираться. Пить не пила, у нее с юности стойкое отвращение к алкоголю. Затем ударили морозы, стало совсем плохо. Один раз «синяк», собиравший у метро бутылки, рассказал бедолаге о приюте для бомжей. Несчастная Светлана шла туда двое суток, потому что ни в метро, ни в автобус ее не пустили. В душе у нее не было даже надежды, скорей всего никакого приюта нет и придется замерзать на равнодушных московских улицах. Светлана настолько измучилась, что мысль о близкой кончине ее не пугала. Чему быть, того не миновать.
«« ||
»» [348 из
424]