Эдгар Райс Берроуз - Боксер Билли
Билли ясно сознавал, что он трусит. Ему казалось, что он боится огромного, хорошо тренированного борца. На самом деле его просто охватил страх перед рампой.
Но этого было вполне достаточно, чтобы отнять у него всякий шанс на победу, и после того, как «будущая звезда» дважды сшибла Билли в первую минуту первой схватки, Кассиди почувствовал, что все проиграно.
Верхние ряды хохотали и бросали Байрну насмешливые замечания: – Эй ты, чурбан, выдержи хоть одну схватку! – Убирайся–ка в свою деревню, мужлан!
А затем, покрывая все остальные голоса, раздался пронзительный свист и крик: – Трус! Трус!
Это слово проникло в затуманенный мозг Билли. Трус! Она назвала его так однажды, но потом переменила о нем мнение! Терье тоже считал его трусом; однако, умирая, он сказал, что Билли был самым храбрым человеком, которого он когда–либо знал…
Билли вспомнил воющих самураев, их острые мечи и копья, вспомнил маленькую клетушку во «дворце» Оды Иоримото, коричневых дьяволов, которые рубили и кололи его в тот памятный день, когда он сражался за спасение любимой женщины. Трус!
Что же было такое здесь, на этой арене, что могло испугать его, человека, который столько раз смело глядел в глаза смерти?
До ушей его опять донеслись крики, проклятия и насмешки толпы, – и он понял. Виновата была толпа!
В этот момент тяжелый кулак будущего чемпиона сшиб его на ковер; но в ту же минуту прозвенел звонок и спас его от окончательного поражения.
После первой схватки Билли смущенный, с поникшей головой, забился в угол. Его противник усмехался и держал себя крайне самоуверенно. Вскоре раздался звонок, и они вышли на середину арены для второй схватки.
«« ||
»» [147 из
158]