Дмитрий Емец - Третий всадник мрака
- В самом деле? - удивилась Ната, поднимая брови. - О, какая большая девочка! Я бы тебе больше восьми ни за что не дала.
- А я тебе и девять дала. Пинков, - буркнула Даф, думая, не будет ли такой грубый ответ стоить ей потемневшего пера.
Ната не удостоила её ответом.
Дафна села за стол и, делая вид что пьёт кофе, из за бумажного стаканчика наблюдала за Мефодием, пытаясь понять, изменилось его поведение или нет. Внешне поведение Мефодия никак не изменилось. Он изредка посматривал на Даф со спокойной симпатией, но точно также он смотрел и на Нату. Никакой особенной страсти в его взгляде не читалось.
Взяв со стола бутылочку с пикантной приправой, которой славился "Общий Питт", он намазал ее на хлеб и съел.
"И еще жует так противно! Влюбленные так не жуют!" - подумала Даф, но тот час поняла, что представления не имеет, как именно должны жевать правильные влюбленные. С другой стороны, сам факт, что влюбленные смеют жевать, а не умирать от страсти, казался ей вопиющим и возмутительным преступлением против любви.
Мефодий тем временем взял другой кусок хлеба и стал мазать его другой приправой. Даф отвернулась и внезапно вспомнила, что напоить мак кровью для роковой страсти мало. Надо еще приколоть мак к одежде Мефодия у ворота. Однако сейчас, в присутствии Наты, Улиты, Мошкина и Эссиорха, сделать это было не возможно.
Тем временем, перестав высматривать тарелки, вечноголодный Эссиорх телепортировал из кухни курицу гриль и большое мороженое.
- Курица гриль должна была пригореть! А в мороженое девушка уронила бы сережку, - оправдываясь сказал он.
Дафна хотела поинтересоватся, что плохого в сережке? Она что, ядовитая, ею можно подавиться или она дорога ей как память? Однако, спрашивать не стала. Могучее тело ее хранителя нуждалось в большем количестве еды, что, хочешь не хочешь, определяла и мораль.
«« ||
»» [250 из
288]