Дмитрий Емец - Билет на Лысую гору
- Я не паясничаю! Я искренно страдаю! Я клоун-мим! Вечный Пьеро! А ты наглый Арлекин! Не более того! - загромыхал он.
Правда, шумел Фатяйцев недолго. Уже через полминуты он перестал валять дурака и пригласил Ирку и Эссиорха отобедать с ним.
- Знаете, чем я сейчас живу, откуда это вино, копченая колбаса, виноград и прочие элементы аристократической деградации? - спросил он, с гордостью кивая на стол.
- Бродишь по Арбату в рыжем парике, с круглым красным носом на резинке, и продаешь шарики? - улыбнулся Эссиорх, знавший правильный ответ, но решивший подыграть соседу.
- Шарики? Ничего подобного, - бурно запротестовал Фатяйцев. - С этой фазой моей жизни покончено. Ныне я пишу речи.
- Правительству? - удивленно спросила Ирка.
Фатяйцев замотал головой.
- Так низко я пока не пал. Там свои клоуны. Я сочиняю признания в любви для романтиков, лишенных дара слова; трагические эпитафии безвременно погибшим браткам, когда вокруг со слезами на глазах - с искренними слезами, заметьте! - толпятся те, кто их взорвал; пригласительные билеты на свадьбы и прочая, прочая, прочая. Бывают и неожиданные заказы. Недавно, например, я сочинял речь одному скромному служащему, который хотел попросить шефа поднять ему зарплату.
- И что, зарплату подняли?
- Увы, нет. Шеф оказался непрошибаемым жлобом. Зато у моего подопечного в процессе разучивания речи - а речь получилась душевная! - завязался роман с одной сослуживицей. До того они полгода сидели чуть ли не стол в стол, но даже не смотрели друг на друга. Роман зашел достаточно далеко, и теперь я пишу бедняге оправдательные спичи, ибо он женат. Жена у него женщина неглупая, обмануть ее непросто, и я порой часами ломаю голову, выдумывая что-нибудь свеженькое. Где он был и почему задержался на работе.
«« ||
»» [64 из
291]