Дмитрий Емец - Карта Хаоса
– Ты? – переспросила Даф, удивленная, как в этой подкорректированной реальности изменились отношения Мефа и Зозо.
– Ага. Я. Вечно она как маленькая! Я своей родной матери почти что отец. Опекающее такое начало, – заявил Меф.
Даф уловила самцовское самодовольство и забила тревогу.
– А ты бы какую мать хотел? Домохозяйку? Ботинки на сына наденет и супиком нос оботрет? Или директора цеха по производству кладбищенских оградок? Четыре номера телефона на визитке и одна служебная лопата с пропеллером?
– Ну не зна-аю… – протянул Меф.
– А тут и знать не надо, – твердо отрезала Даф. – Родителей нужно любить по умолчанию. И уважать.
– Что, всяких? Даже если отец, допустим, под мусоркой лежит, а мать ему из контейнера бутылки пустые перебрасывает? – проговорил Меф, ощущая острую несправедливость сказанного. В конце концов, к его матери этот никак не относилось. Да и к отцу.
– Таких, возможно, любить надо даже больше, – уверенно подтвердила Даф.
Меф озадачился, но всё же чувствовалось, что он принял это к сведению. Даф давно заметила, что он может усваивать новую информацию только так: через короткое отторжение, затем осторожно и недоверчиво приглядываясь, а дальше уже как получится. Было похоже, что Меф вначале озирал некую истину умом, а потом только прикасался к ней сердцем.
– Слушай, – сказал внезапно Буслаев. – В тебе черта интересная есть. Я ее еще в «Пельмене» заметил. Ты спокойная, но вместе с тем… э-э… не тормознутая.
«« ||
»» [292 из
314]