Дмитрий Емец - Карта Хаоса
– Вот видишь! Правильно девушка говорит: не страшная! Она-то толк знает! – успокоилась Мамзелькина. – Двести годков назад человек-то как умирал? Придешь за ним, а он письмо пишет. Вдохновенный такой, в белой рубахе, свеча на столе горит. «Ну что, скажешь, родной? Расписался ты что-то. Идем, пора, дуэль у тебя!» Он кивнет и в путь. Глядишь, и часу не прошло, а уж ухлопали молодчика… Или на бранное поле придешь, а там батальон под огнем. Сидят на травке, шутят, покуривают, приказа дожидаются, а вокруг ядра лопаются. И ни в одном ни капли страха. Прямо коса не поднимается!
Мамзелькина отхлебнула медовухи и закашлялась. В узеньких глазах появилась влага.
– А сейчас что? Вот чикну сейчас, к примеру, тебя. По ошибке! Пущай потом премии лишают! – пальчик нацелился в задрожавшего Петруччо. – Ей-ей, чикну! Так ведь орать будешь, пищать, отговариваться! Дела, мол, у тебя, квартира без ремонта, за машину задаток дал.
– Нет у меня машины и квартиры! Вы меня с кем-то пу… пу… пу… – лязгая зубами, выговорил Чимоданов.
Увлекшаяся Мамзелькина его не услышала. Она нашарила косу и нехорошо потрогала брезент. Мутный взгляд скользил по шее Петруччо, будто примериваясь для удара. Чимоданов гибко, как змея, соскользнул со стула и спрятался под стол.
Довольная Мамзелькина задребезжала смешком, как треснутая копилка.
– Ну и дурак! Осел потому что! Живешь, а не знаешь, что смерти нет.
– Как нет?
– А так и нет! Я есть, а смертушки нету. Понял загадку?
Петруччо замычал под столом. Аида Плаховна вздохнула.
«« ||
»» [76 из
314]