Дмитрий Емец - Лёд и пламя Тартара
- Ну ножницы не ножницы, а мосты точно.
- Значит, ко мне тебя привела исключительно жалость? Ты что, член секты сострадательных гуманоидов? - спросила Аня.
Эдя многозначительно промолчал. В психологической войне, которую вот уже много тысячелетий ведут мужчина и женщина, каждое несказанное слово стоит двух сказанных.
- Хочешь чего-нибудь съесть? - предложила Аня, так и не дождавшись ответа.
Эдя деловито кивнул и направился на кухню. Когда он проходил мимо холодильника, тот затрясся и задрожал не в такт, ощутив исходящую от Эди опасность.
Опустившись на табуретку, Эдя посмотрел на стол. На столе лежало несколько клочков бумаги, странно, почти бессмысленно исчерченных простым карандашом. Эдю это удивило. Обычно так калякают дети, однако этот рисунок определенно не был детским.
- Тебе чай с сахаром? - спросила Аня.
- Можно, конечно, и чай с сахаром. Но вообще-то предпочтительнее кофе с колбасой, - не задумываясь, отвечал Хаврон.
- Ты прямо как мой дядя. Он тоже не любил Чайковского с сахарковым. Требовал кофейского с колбасейским, - не удивившись, сказала Аня.
- Я вечный дядя. Теперь до гроба из дядей не вылезешь, - проворчал Эдя.
«« ||
»» [225 из
307]