Дмитрий Емец - Лёд и пламя Тартара
Ирка послушно встала и, стараясь не глядеть
на страшные раны в груди Арея, потянулась копьем к цепи его дарха. Мечник тоскливыми глазами следил за приближающимся наконечником. Почти коснувшись дарха, Ирка внезапно осознала, что собирается сделать, и отдернула копье.
- Я не могу! Не я его победила. Он не причинял мне зла.
- Не причинял тебе - причинял другим. Он страж мрака! Понимаешь: мрака! - завопил Антигон. - Он сейчас затянет раны и прикончит тебя! Думаешь, он не отрубил бы тебе голову, если бы сражался с тобой? Да тысячу раз!..
- Он ранен!
- Ну так что из того? Ранен и ранен! А ну, лежи! Антигон шагнул к Арею с явным намерением
припечатать его булавой. Это было сделано так спокойно и с такой непоколебимой уверенностью, что Ирка невольно вспомнила Бабаню, которая с таким же праведным лицом давила мух на оконном стекле. И плевать, что мухи были сонные и едва ползали. По мнению Бабани, мухи вообще не заслуживали того, чтобы жить.
Не задумываясь, Ирка подсекла древком копья колени Антигона, а ногой ловко выбила из рук упавшего кикимора булаву. Булава отлетела далеко в сторону.
- Не смей! Ты хотел ударить раненого! Ты болен!
Кикимор, морщась, поднялся с земли. В его взгляде был бесконечный укор.
«« ||
»» [237 из
307]