Дмитрий Емец - Лёд и пламя Тартара
- Если все так просто, почему бы вам не пойти и не взять у Арея дарх самому? - не без язвительности поинтересовалась Ирка.
Двуликий нетерпеливо мотнул головой.
- Если бы я мог сделать это сам, я не предла-гал бы тебе сделку. Так что, по рукам, валькирия? Клянешься? Согласен даже без подписи. Уж я-то знаю, кому можно верить.
Двуликий стащил с руки перчатку и протянул Ирке ладонь. Ладонь у него была удивительно гладкой, без единой линии. Ирка задержала на ней взгляд. Предупреждение Мамзелькиной свежим утопленником всплыло у нее в памяти.
- Руку жать не буду. Клясться тоже не буду, - отказала она.
- Как не будешь? КЛЯНИСЬ! - страшно возвысил голос Двуликий.
Его глаза полыхнули из-под маски - яростно, требовательно, нетерпеливо. Настойчивая ладонь тянулась к Ирке. Казалось, только распахнешь на миг пальцы и - все, рукопожатия уже не разорвать. Никогда.
- Клясться не буду. Но я подумаю, - сказала Ирка, опуская глаза, чтобы не ощущать назойливого давления бога торговцев и ростовщиков.
- Ты подумаешь? Да кто ты такая, чтобы думать? Жалкая калека, которой волею судьбы достались доспехи валькирии! КЛЯНИСЬ!
- Нет. Никаких клятвенных сделок с разжалованным божком лжецов я заключать не буду, - сказала Ирка с вызовом. Робость и деликатность - эти два бича действительно великодушных сердец, когда им приходится общаться с хамами, - отступили. Бывают моменты, когда церемонии невозможны.
«« ||
»» [82 из
307]