Дмитрий Емец Мефодий Буслаев Маг полуночи
Она никогда не ходила в школу. Однако Мефодий порой чувствовал, что она, занимаясь дома одна и с приходящими учителями, обогнала его класса на два, не меньше. Во всяком случае, экзамены по некоторым предметам Ирка сдала уже за девять классов.
***
Мефодий пересёк Северный бульвар и подошёл к дому — на этот раз, ради разнообразия, с другой стороны. Здесь дорогу ему преградила огромная лужа, поглощавшая талые снега окрестных дворов и изредка с наслаждением прихлёбывавшая воду из прорванных труб. Ловким агентам по продаже недвижимости она давала повод утверждать, что дом находится в живописной местности рядом с прудом. Через лужу шла караванная тропа из кирпичей и досок, разбросанных с причудливыми интервалами.
В ровной чёрной поверхности лужи золотой монетой лежала луна. Изредка по ней пробегала едва заметная рябь. Мефодий посмотрел на луну — вначале в луже, а потом подняв лицо к небу, — и внезапно странное чувство охватило его. Ему почудилось, что он вбирает силу лунного света — напитываясь его спокойной мощью и мертвенной пустотой. Испугавшись, всё же это было впервые, он опустил глаза и вдруг увидел, как, подчиняясь его взгляду, отражение луны скользит по луже, как пятно от карманного фонарика. По коже у Мефодия побежали мурашки. Он решил, что сходит с ума. Гонять взглядом луну, как мячик! Рассказывать такие вещи школьному психологу крайне опасно. Мефодий снова вскинул голову. Нет… большая луна, к счастью, оставалась на месте. Его взгляд управлял лишь лунным отражением. Меф потряс головой и несколько раз моргнул, отрывая лунное отражение от своего взгляда. Ему это удалось. Отражение прилипло и продолжало купаться в тёмной воде уже само по себе.
«Померещилось!» — подумал Мефодий, испытывая одновременно облегчение и разочарование. Управлять отражением луны, конечно, жутковато, но одновременно в этом есть нечто такое, от чего трудно отказаться.
Перепрыгивая с кирпича на кирпич, он перебежал на другую сторону лужи и приблизился к подъезду.
Внезапно в сознании Мефодия точно зазвенел колокольчик. Это был особый колокольчик интуиции, которому Меф издавна привык доверять. Теперь этот колокольчик ясно приказывал ему не ходить в подъезд. Мефодий осмотрелся — всё было как будто спокойно: ничего и никого. Однако колокольчик всё равно не замолкал. «Что же, мне на шестнадцатый этаж по балконам лезть?» — растерянно подумал Мефодий. Он некоторое время помялся, а затем всё же подошёл к подъезду.
Он уже набрал код и даже услышал приглашающий писк двери, когда сзади мелькнула чья-то тень. Сильная рука сгребла Мефодия за ворот и потащила. Он попытался вцепиться в дверную ручку, но крепкий подзатыльник протолкнул его в подъезд. Спотыкаясь, полуоглушённый, он сделал несколько шагов.
— Ну наконец-то! Я думал, ты никогда не вернёшься, щенок, — с торжеством сказал кто-то.
Мефодий уже по голосу узнал борова. В полутьме подъезда — горел только четырёхугольник у лифтов и почтовых ящиков — его лицо казалось зеленоватым и опухшим. Мефодий морщился от боли. Сильные пальцы борова так вгрызались ему в ключицу, словно желали захватить её с собой в качестве моральной компенсации.
«« ||
»» [27 из
275]