Дмитрий Емец Мефодий Буслаев Маг полуночи
Он набрал полную грудь воздуха и… сделал шаг. Он не был уверен, что это мудро, и… так оно и оказалось. Хотя о том, что мудрость понятие относительное, редко думаешь в момент, когда она отказывает.
Мефодий увидел, как из плиты, которой только что коснулась его нога, навстречу ему шагнул человек. Это был длинноволосый мальчишка — подвижный, быстрый, с нагловатыми глазами. В короткий миг, пока прозрение истины, кто это может быть, доходило до его разума, мальчишка одной рукой резко ударил его по лицу, а другой потянулся к рукояти меча. В глазах у Мефодия все раздвоилось, запрыгали искры. Он понял, что сражается сам с собой. Со своим вторым страшным «я», с той своей частью, которая была абсолютно реальна, поскольку тоже являлась им.
Защищаясь, Мефодий схватил своего врага за руку и оттолкнул ее. Мальчишка без размаха снова коротко ударил его и, нагло смотря на него своими выпуклыми страшными глазами, схватился за рукоять. Меф прекрасно понял, что он хочет — завладеть мечом Древнира и вогнать его ему в грудь. Если физические силы их были почти равны, то силой духа и ярости враг намного превосходил теперешнего Мефодия. «Сила ничто, дух все», — мелькнул в памяти какой-то несвежий, но очень мудрый слоган… Мефодий собрался и, вспоминая уроки Эди Хаврона, попытался выбросить кулак своему второму «я» в челюсть. Но длинноволосый успел уклониться и, обхватив Мефодия, сбил его с ног. Дальше Мефодий уже ничего не помнил. Все было как в тумане. Кажется, они куда-то покатились, а затем все внезапно потемнело у него перед глазами.
Даф, шагнувшая на плиту после Мефодия, ничего не понимала. Она не видел двойника, а видела лишь то, что Мефодий, странно побледнев, пятится. Одна его рука старалась выхватить меч, а другая — левая, более слабая, пыталась помешать ей, цепляясь в правую ногтями. Еще спустя мгновение Меф упал на плиту и стал кататься по ней, опасно приближаясь к границе плиты. Дважды он едва не скатывался в ничто, и дважды ему удавалось откатиться. Дафне казалось, что Мефодием овладело странное безумие. Его зубы с ненавистью грызли губы, точно они были чужими.
Даф попыталась удержать его, но Мефодий был гораздо сильнее. Едва ли осознавая, что делает, он сбил Даф с ног и вместе с ней покатился к границе плиты.
Даф закричала. Теперь выхода у нее не оставалось. Боясь не успеть, она со странной внутренней ясностью и знанием, что делать, сорвала с себя шнурок с крыльями и накинула его на шею Мефодию. Бронзовые крылья качнулись. Флейта сострадательно и грустно подпрыгнула в рюкзаке.
Мефодий очнулся, коротким толчком выплыл из небытия. Он лежал на краю плиты, касаясь ее четко очерченной границы. Ладонь, которой он вцепился в рукоять меча, разжалась. Она была скользкой от пота. Даф, успевшая встать, смотрела на него с ужасом.
У себя на шее Мефодий обнаружил шнурок с крыльями.
— Зачем это? — спросил он механически. Удивляться в данный момент он был не в состоянии — слишком устал.
— Крылья обладают отрезвляющей и успокаивающей магией… Ты в порядке? Давай их сюда! — сказала Даф, решительно отбирая у Мефодия свой талисман.
«« ||
»» [266 из
275]