Дмитрий Емец Мефодий Буслаев Маг полуночи
— Странный ты человек… — произнесла она. — Магической силы в тебе столько, что напрягись ты чуток, и на месте твоего квартала будут дымящиеся развалины. У меня сил куда как меньше, и то ты сам видел, что я творю! Пожелай ты уйти — никакой матери тебя не удержать. Да ты её одним взглядом прикуёшь цепями к скале, как Прометея!
— А если я не хочу приковывать мать цепями? Тебе это в голову не приходило? — недовольно поинтересовался Мефодий. Он терпеть не мог наезды, затрагивающие родственников.
Улита на секунду задумалась, сунула руку в карман куртки и достала маленькую шкатулку.
— Держи! — сказала она и сунула её Мефодию.
Мефодий взял её. Шкатулка оказалась странно тяжёлой для своего размера. На крышке был двусмысленный и пугающий рисунок. На первый взгляд он казался безобидным — виноградные листья разного размера и пара гроздей. Но чем дольше ты смотрел, тем отчётливее осознавал, что никакие это не виноградные листья, а чьё-то злобное лицо с выпученными глазами.
— Не заморачивайся, это так… древний исландский дух, который убивает воров и любопытных. Для тебя он не страшен, если ты в самом деле Меф Буслаев, а не какой-нибудь однофамилец. Внутри ты найдёшь камень, а на дне шкатулки увидишь руну. Попытайся изобразить точно такую на полу своей комнаты… Как чем? Камнем! Только смотри не ошибись — а то ничем хорошим это не закончится. Когда руна будет готова — её контуры запылают. Тебе останется шагнуть внутрь, и спустя мгновение ты окажешься у нас. Уловил суть? Сделай это завтра ночью после полуночи. Но не до полуночи… — И всё? — спросил Мефодий.
— А что, тебе мало? Поверь: плохо нарисуешь руну — мало не покажется, усмехнулась Улита.
— А что произойдёт?
— Да ничего не произойдёт. Не будет ни вспышки, ни грохота. Всё тихо и мирно. Но то, что от тебя останется, придётся сгребать в гроб совковой лопаток. А где хохот в зале? Эй, Кисляндий Ануфриевич, изобразите хотя бы улыбку, а?
— Я улыбаюсь мысленно, — мрачно сказал Мефодий. — А что делать со шкатулкой?
«« ||
»» [42 из
275]