Дмитрий Емец - Ожерелье Дриады
Ирка испытала нежность и благодарность, однако вслух выражать их не стала. Она давно заметила: если о молодом человеке назойливо заботятся, волнуются, не промочил ли он ноги и поддел ли седьмые треники под пятые штаны, он становится задерганным, вспыльчивым и из чувства противоречия делает все назло. Или того хуже – мало-помалу входит во вкус и начинает вымогать любовь, угрожая причинить себе вред, по принципу: «Держите меня сорок человек – я сейчас выпью молоко из холодильника!» С другой стороны, если о человеке совсем не заботятся, он чахнет и дохнет. Просто и лаконично. Нужен, конечно, баланс, да поди угадай.
– Отсюда до города далеко? – спросила Ирка.
Багров посмотрел на Антигона. Кикимор, у которого чувство пространства было развито острее, ткнул пальцем в сосновые вершины.
– Туда Арзамас – пять тысяч полетов топора. Там Саров – десять тысяч. Там Муром – тысячи четыре. Ближе всего до Теши – тысяча полетов топора. Телепортировать никуда нельзя: запрет Фулоны!
– А в километрах? – неосторожно спросил Багров.
Антигон передернулся.
– Мы в ентой иностранщине не считаем. Не положено!
– Пусть остается в топорах, – разрешила Ирка. – Ладно, идем в Тешу! Купим еду и одежду. Мне так хочется есть, что я начну сейчас грызть древесину! Вы волчицу-то кормили иногда?
Багров с Антигоном переглянулись. Им одновременно подумалось, что не стоит говорить Ирке, что последним, кого сожрала волчица, был пожилой еж, как раз собиравшийся (но не успевший) умереть своей смертью.
Поскреби циничного пресыщенного москвича и найдешь здорового провинциала.
«« ||
»» [220 из
344]