Дмитрий Емец - Ожерелье Дриады
– Почему?
– Да потому что там, где мята, сразу появляется мятная дриада – мощная такая бабуленция с мышцами борца, даже не ожидал, что у мяты такая окажется! – и начинает колотить нашу дриаду своей клюкой! У них какие-то старые разборки. В общем, валькирии выделили несколько оруженосцев, и те развешивают мяту по всему муромскому лесу, постепенно сужая кольцо. Мы находимся в его центре. Ну или примерно в центре, так что рано или поздно мы ее сцапаем.
– А она сама разве не может догадаться, что мы ее так загоняем?
– Догадаться-то она может, да только все равно к перечной мяте не подойдет. Ее и в прошлый раз, когда разведчик на наконечник стрелы наступил, так отловили. Вот только… э-э!.. – Корнелий замялся и замолчал.
– «Чудом успели, а тут не факт, что успеем!» – мысленно договорила за него Даф.
К ее неподвижной ладони подплыла стайка мальков. Мелькая между пальцами, они вопросительно толкали их, проверяя, что это тут лежит на песке, в знакомом им месте. Особенно усердствовал один малек, эдакий рыбий Чимоданов, размером в треть спички. Он и так крутился, и эдак, и за ладонь щипал, и за запястье, и к своим отплывал, хвастаясь: «Смотрите, сколько еды я нашел!» Не удержавшись, Даф сжала пальцы, обратив рыбьего Чимоданова в паническое бегство.
Мальки умчались. Дафну же ужалило вдруг тоской. Обычно свет тоски не испытывает, но сейчас в ее крови змеей скользил мрак, впущенный мечом Мефа. А тут еще близость скорой разлуки!
Мысленно Дафна прощалась с Мефодием. Тот же, как назло, казался ей равнодушным, нечутким, дубоватым, слишком здоровым и мало думающим. Совсем не такого Мефа, а Мефа сложного, страдающего, с глазами бунтующего поэта, Дафне хотелось поместить в коробочку памяти и, бережно обмазав края глиной, замуровать там навсегда. Этот же походный Буслаев с удовольствием греб, с аппетитом ел, боролся с Мошкиным и Чимодановым, метал охотничий нож в старый пень. Даже кроссворд из случайно попавшей в рюкзак газетенки разгадал. С Дафной он был внимателен, не давал ей весла, все за нее делал, но одновременно нельзя было сказать, что он умирает от любви. Как страж, Дафна понимала, что все нормально, но как девушке ей хотелось больше внимания и больше эмоций.
Легко любить человека придуманного, допустим, певца или актера, которого мы видим в лучшие его минуты и часы, да и то ненастоящим. Несложно любить человека дальнего, от которого едва-едва добредет раз в год открытка. А вот любить ближнего, каждодневного человека тяжелее тяжелого, даже если ты и страж света.
К реке подошел Эссиорх и стал энергично скрести котелок песком.
«« ||
»» [227 из
344]