Дмитрий Емец - Ожерелье Дриады
Прасковья толкнула ногой Ромасюсика, засмотревшегося на поедавшего шоколад гиганта.
– Аида Плаховна! Покажите им, что мне показывали! – попросила она.
Рука Мамзелькиной снова скользнула в рюкзак. На сей раз из него извлечен был свиток. Едва показавшись, он стал стремительно раскручиваться и в одно мгновение занял весь операционный зал. Многие метры списка обрушивались на пол извилистыми волнами. В одну минуту они покрыли пол на высоту колена.
Сколько же там было имен! Десятки и сотни тысяч. Не только славянские, но и индийские, китайские, английские. Выведенные мелким канцелярским почерком с кокетливыми завитушками. Изредка попадались и высохшие брызги крови – должно быть, писарь, утомленный каждодневной рутиной, поленился промокнуть их и подчистить ножичком.
Прасковья и Зигги Пуфс внимательно смотрели на закручивающиеся волны свитка. Лица у них были ожидающие.
– Где же это было? – рассеянно бормотала Аида Плаховна, близоруко, но одновременно с чудовищной скоростью просматривая список. – Ага! Вот!
Свиток внезапно перестал раскручиваться. Мелкие буквы увеличились и выпрыгнули из него:
30 июля. 16.25
Петр Чимоданов – небрежное обращение с осколочной гранатой. Агония – четыре с половиной секунды.
17.01–17.59
«« ||
»» [93 из
344]