Дмитрий Емец - Первый Эйдос
- В этот салат других не положено, - попытался оправдаться повар.
- Я знаю, что где положено. Не надо ля-ля! Убери это живо, пока я тебя не убила. Живее, я сказала! - огрызнулась Улита, отворачиваясь.
Повар пугливо убрал салат, а вслед за тем и сам поспешил убраться. Он миллион раз пожался, что связался с мраком. "Мрак никогда не благодарит своих слуг, кроме первого и единственного раза, который больше похож на толчок в спину", - думал повар. Он, конечно, не знал, что ведьма в очередной раз вздумала худеть и уже второй день была социально опасна. Голод терзал ее, однако Улита только раз в час позволяла себе кусочек ананаса или яблоко.
Вот и сейчас Улита торчала за столом, грызла крепкими зубами плодоножку от яблока и с ненавистью смотрела, как едят другие. Дафна извинились, взяла тарелку и пересела за другой стол.
- Не смотри на меня! Я единственный ребенок в семье! - сказал Меф, когда ведьма случайно остановила на нем тяжелый взгляд.
-Не смешно! - проворчала Улита и вдруг сцепилась с Натой.
Сцепилась так, что клочья полетели. Хорошо, что это была битва слов и взглядов, а до мордобоя дело не дошло. Меф с Дафной кое-как успокоили разъяренную ведьму, которая, измучившись диетой, быстро скатывалась к банальному людоедству.
- Я думаю, Эссиорх будет больше любить толстую и добрую Улиту, чем тощую психопатку, от одной близости которой в кармане взрываются газовые зажигалки, - бесстрашно сказал Меф, когда другим казалось, что утихомирить Улиту вообще нереально.
- Не надо мне тут пропаганду разводить! - сказала ведьма.
Ната ткнула Мошкина пальцем в бок.
«« ||
»» [231 из
299]