Дмитрий Емец - Первый Эйдос
Он вклинился между двумя рядами и выжал газ, с грохотом раздвигая застрявшие в пробке машины. Тяжелый джип пробивал пробку насквозь. На Мамая орали. Он не оставался в долгу. Высовывался в окно, размахивал пластилиновой рукой.
"Вот и "прокрались на мягких лапках", - подумал Меф.
- Ныкто ездыть ны умеет, панымаешь! Правыл ны знают, да?! - закричал хан, оборачиваясь к ним.
- А ты их знаешь?
- Какые правыл, дарагой? Дарога есть, а ехать нет. Эта не правыл! Это мама их знаыт, какой правыл - заявил Мамай.
Стуча кулаком по гудку, он выскочил на перекресток, снес не успевший увернуться светофор, развернулся и по встречной полосе стал пробиваться к Садовому кольцу.
- Куда лезышь, чабан! Тэбэ овэц пасты, а ны в городе ездыть, да! - прокричал Мамай, петухом налетая на сверкающий "Лексус", пытавшийся огрызнуться на него мигалкой.
- Теперь я понимаю, почему мой папа боится ездить с восточными водителями. Они слишком горячие, - заметила Ната.
- А ваш русский мущын холодный, да? Вэрблюд, а ны мужчин! Ны поеду! Савсэм ны поеду! Рэж - ны поеду! - обиделся хан.
Причем обиделся так сильно, что выпустил руль и отвернулся от дороги. Газа он при этом, разумеется, не сбросил, даже поддал, и армейский джип понесся в лоб прямо на автобус. Мефодию поило немалых усилий повернуть колеса джипа в сторону и вновь вручить руль хану. Мамай капризничал, как прима-балерина, которой забыли повесить в раздевалке любимое махровое полотенце и поставить цветочки.
«« ||
»» [238 из
299]