Дмитрий Емец Мефодий Буслаев Свиток желаний
Неожиданно он резко повернулся, подхватил Дафну под локти и быстро перенес ее в арку. Лопухоиды оглядывались на них с тревогой. Некоторые героически настроенные мужчины даже останавливались.Дафна, едва Эссиорх поставил ее на землю, замахала руками, показывая, что все в порядке и никто на нее не нападает.
— Тише! Разумеется, никто не может вмешаться в разговор хранителя с его подопечным, но все же лучше не светиться! — прошептал Эссиорх, прижимаясь к стене и осторожно выглядывая из арки.
Даф увидела, как сутулый комиссионер в плаще вдруг вскинул голову, высматривая кого-то, затем ссутулился, съежился и трусливо нырнул в чердачное окно. Почти сразу небо прочертила яркая вспышка. Над улицей в золотистом сиянии промчалось нечто,чего нельзя было увидеть лопухоидным зрением. Мелькнули ослепительные крылья и суровый профиль, продолженный росчерком флейты. Некоторое время златокрылый, очевидно, размышлял, следует ли продолжать погоню по чердачным закоулкам и канализационным трубам, которые так любят создания мрака, а затем, раздумав, устремился за другим комиссионером, тем, что прочесывал район кварталом выше. Бедолага комиссионер, растерявшись, заметался по бульвару от одной вывески к другой и лишь в последний момент, спасаясь от атакующей маголодии светлого стража, отчаянно нырнул пластилиновой головой в сточную решетку для дождевых вод. Нырнул, вдавился туда жидкой глиной и скрылся.
Златокрылый набрал высоту и исчез за плоской крышей кинотеатра. Убедившись, что опасность миновала, комиссионеры выбрались из своих убежищ. встряхнулись, кое-как восстановили расплющенные формы — особенно поизмялся тот, что протискивался сквозь решетку, — и продолжали прочесывать город.
— Что они тут делают? Комиссионеры и златокрылые? Почему их так много? — с тревогой спросила Даф.
— Ищут. И те и другие. Вот только в пронырливость пластилиновых мерзавцев я верю почему-то больше, — грустно заметил Эссиорх.
— И комиссионеры не меня ищут? — на всякий случай спросила Даф.
Эссиорх посмотрел на нее с состраданием.
— Доброе дитя мое! Ты снова за свое? Как нам некогда говорили на инструктаже: двойное повторение вопроса свидетельствует либо о депрессивной заторможенности, либо о маниакальной подозрительности. Зачем мраку искать тебя, когда ты и так у Арея? Нет, им нужно нечто иное, — пояснил он, всем своим тоном показывая, что не будет пояснять, что это за нечто.
— Хорошо, не говори. А поиграть в горячо-холодно можно? — быстро спросила Даф.
«« ||
»» [15 из
263]