Дмитрий Емец - Тайная магия Депресняка
— Перестань! Я так не люблю! — сердито сказала Даф.
Меф усмехнулся. Он отлично знал, что Дафне это нравится, а сердится она скорее потому, что он делает это в присутствии посторонних.
Они вышли на улицу, и серая резиденция мрака, по прежнему скрытая строительными лесами, вдруг отодвинулась и словно перестала существовать. Никто не заметил, когда начался снегопад. Снег падал невесомыми радостными хлопьями, которые не таяли на асфальте, но уверенно сознавали свою светлую, дружную силу. Все исчезло в ватной пелене. Лишь светофоры расплывались растерянными пятнами. Люди выходили из машин, хлопали дверцами, удивленно переговаривались. Даже звуки и те увязали в снегу.
В эти короткие мгновения мир казался белым и просветленным. На душе становилось радостно и ясно — так ясно, как давно не бывало, и трусливые комиссионеры — дрожащие твари в духе «как бы чего не вышло» — забивались в люки и на чердаки, ибо нечего им было ловить в этот час.
Глава 3
КРАШЕ КРАСНОЙ КРАСКИ НЕТ
На почве, зноем опаленной, проживал один верблюд. Он был личностью презрительной и плюющей на что попало. Камень увидит — плюнет в камень, увидит черепаху — плюнет в черепаху.
Как то верблюд гулял и увидел червяка. Червяк сидел на ветке высохшего саксаула у него над головой. Верблюд плюнул в червяка, но не попал. Он плюнул еще раз и опять не попал. Так он плевал до глубокого вечера, пока наконец не понял, что червяк слишком высоко…
— Эй, червяк, слазь! — заорал верблюд.
— Не а, — сказал червяк. — Не слезу!
«« ||
»» [64 из
279]