Дмитрий Емец - Тайная магия Депресняка
Огонь уже резво карабкался на простыню. Вся комната была в дыму.
— Прыгай и бежим!
— В новой синтетической ночнушке? Через огонь? — поинтересовалась Ната с тем нелогичным женским упорством, которое заставляет дамочек с куриным упорством ползать и искать десять копеек, выкатившиеся из кармана при попытке перебежать скоростное шоссе. И после этого они еще боятся мышек и наносят десять садистских ударов тапкой бедному таракану, покинувшему сей бренный мир уже после первого!
Не зная, что делать, вконец растерявшийся Мошкин сделал то единственное, что пришло ему в голову. Топнул ногой, пытаясь затоптать пламя, и крикнул:
— Да погасни ты!
Огонь, едва начавший входить во вкус, растерянно дрогнул. В пляске дыма обнаружилось нечто виноватое и даже приниженное. Мошкин почуял свою силу. Это было упоительно.
— Кому сказал: погасни! — завопил он тем ужасным голосом, которым капитан корабля разговаривает во время шторма с глухим боцманом.
И огонь вдруг погас. Дым истаивал, поднимаясь к потолку. Мошкин застыл, как статуя командора, внезапно обнаружившая, что Дон Жуан мирно меняет в ванной крантики, в то время как донна Анна жарит на кухне котлеты. Ната пришла в себя первая. Возможно, потому, что никуда из себя и не уходила. Она одернула ночнушку и села.
— Открой окно! — велела она.
Евгеша послушно открыл. В окно ворвалась метель.
«« ||
»» [88 из
279]