Дмитрий Емец - Танец меча
– Сейчас, Эдичка! Сейчас, солнышко!
Ощущая себя сумасшедшей обезьяной с кокосо¬вым орехом, Меф колотил шаром по батарее. Он на¬конец нашел нечто, что не трескалось, как кафель. Батарея была старая, чугунная. После одного из уда¬ров на шаре появилась маленькая выбоина.
Саблезубая блондинка забеспокоилась. Она от¬крыла рот для призывного визга, и Меф убедился, что мать права. Такие зубы могли стать кошмаром любого стоматолога. Они были треугольные и с су¬масшедшей скоростью скользили навстречу друг другу. Эде, стоявшему рядом на крыльце, пока что везло, что он призрак. А когда он перестанет им быть?
Самого визга Меф не услышал, но оригинал Эди в коридоре что то учуял.
– Пустите меня к жене! Я хочу ее видеть! – крик¬нул он.
– Сейчас, лапочка!.. А что, Иосиф Эрастович ушел? Ты топорик где оставил? – засюсюкала Зозо.
Оказалось, что топорик Эдя захватил с собой. Это стало ясно, когда его острый край просадил дверь в двух ладонях от прижатого к ней лба Иго¬ря Буслаева. Эдя работал топором размеренно, как лесоруб. Дверь трещала и жалобно отплевывалась длинными щепками.
Меф продолжал колотить по батарее, однако сте¬клянный шар демонстрировал прочность невероят¬ную. Он больше не трескался, а лишь слегка мутнел. От него откалывались чешуйки стекла.
У Мефа мелькнула мысль, не материализовать ли меч, но он сообразил, что меч мрака против шара мрака едва ли будет полезен. К тому же существует риск, что меч атакует мать или убьет Эдьку.
Сосредоточенными усилиями Хаврону удалось выбить в двери брешь, достаточную, чтобы загля¬нуть на кухню. Увидев, что Меф творит с его ша¬ром, Эдя зарычал. Просунул в щель руку и, схватив за ворот Игоря Буслаева, стал бить его головой об дверь.
«« ||
»» [319 из
352]