Д.Емец - Таня Гроттер и магический контробас
Стараясь не смотреть на свои кошмарно зеленые, чешущиеся руки, Таня огляделась. Баб-Ягун, держась за живот, торопливо шептал непонятные слова. Шурасик, подпрыгивая от иканий, безуспешно листал свой блокнотик. Гробыня Склепова, такая же зеленая, как Таня, выпускала из кольца одну красную искру за другой. Впрочем, цвет самой Гробыни от этого нисколько не менялся.
По истечении часа Зубодериха с сожалением заложила книгу сушеным крылом летучей мыши и захлопнула ее.
— Ну, как у нас дела? О, я вижу, что никак... Плохо, милые, плохо. Вот вы, — Зубодериха показала на катавшихся по полу с резью в животе, — должны были сказать: «Штушус коротышус». Помогло? Самим надо было думать! Вы, позеленевшие, должны были произнести: «Кызютбампльшуму». А вам, икальщики, надо было, встав на голову, громко крикнуть «Фебрытбъ!». Уверена, на будущее вы это запомните. До встречи через три дня... Уверена, Шурасик, ты не станешь больше применять против икания морозильное заклинание... Видишь, к чему это привело? Донесите кто-нибудь эту глыбу до магпункта. Я попрошу Ягге ее разморозить.
***
— Бедный Шурасик! — сказала Таня, наблюдая, как Баб-Ягун, Ванька и еще двое ребят из «белых» волокут ледяную глыбу в магпункт. Именно так, а вовсе не «медпункт» было написано на указателе.
— Он не только бедный, он еще и жутко тяжелый, — пропыхтел худенький Валялкин. — Знаешь, как Шурасик оказался в Тибидохсе? Он учился в школе на одни пятерки, просто патологический отличник, а тут одна училка поставила ему двойку. Из-за ерунды: то ли тетрадь не ту принес, то ли какой-то вопрос прослушал. Шурасика эта первая в жизни двойка так потрясла, что его дневник сам собой вдруг вспыхнул, а у этой училки немедленно выросло на голове семнадцать грибов-мухоморов... До сих пор, кстати, остались. Ни Медузия, ни Сарданапал не смогли свести. Она мухоморы обрывает, а из грибниц новые так и прут.
— Так ей и надо: будет знать, как двойки просто так ставить, — сказала Таня.
Беседуя, они незаметно добрались до магпункта.
— Сейчас ты увидишь мою бабусю. Она тут заправляет, — с гордостью сказал Баб-Ягун. — Только вот что: сразу запомни, что ее зовут Ягге. Не называй ее Ягой, ей это жутко не нравится. И нога у нее вовсе не костяная.
В небольшом, перегороженном ширмами магпункте на трехногом табурете сидела сухонькая старушка, одетая как цыганка, с красным платком на голове и закутанная в яркую шаль. Старушка курила вишневую трубку и выдыхала ароматные клубы дыма, складывавшиеся в причудливых животных.
«« ||
»» [134 из
223]