Дмитрий Емец - Таня Гроттер и проклятие некромага
– Мамуля, ты как-то очень уж растолстела. Может, тебе тоже сесть на диету? Я похудела на три килограмма за две недели. Теперь на мне почти уже застегиваются розовые брючки.
– Погоди! Это те розовые брючки, о которых ты говорила, что они тебе велики? – прозрела тетя Нинель.
Герман Дурнев зажал пальцами уши. Слушать эту семейную болтовню у него не было никаких уже внутренних сил.
Халявий явился к дяде Герману с шахматной доской и предложил сыграть. Тот от нечего делать согласился, зная, что играет втрое лучше. Пользуясь тем, что мысли дядя Германа были далеко от шахмат, Халявий последовательно украл у него ферзя, ладью, двух коней и пешки. В конце из всех фигур у председателя В.А.М.П.И.Р. остался только король.
– Братик, а братик! Кажется, тебе скоро мат! – заявил Халявий.
Дурнев сердито взглянул на доску.
– Ну что, братик, капут тебе, а?
Дядя Герман молча сунул руку под кресло, пошарил и извлек двустволку с лепажевскими стволами. Отличная двустволка. 1870 год, со свежей гравировкой: «Отцу-командиру от благодарного по гроб человечества». Слова «по гроб» вырезаны с какими-то особенными завитушками – вроде как с намеком.
Достав двустволку, Дурнев молча прицелился Халявию в грудь. Оборотень встал на корточки и зорким глазом заглянул в дуло.
– Дробь какая? Серебро, что ли? – спросил он подозрительно.
«« ||
»» [240 из
307]