Дмитрий Емец - Таня Гроттер и болтливый сфинкс
Неожиданно Ванька ощутил, что переползает нечто живое или скорее условно живое, что барахтается под ним. Запоздало он разобрался, что это был сбитый кем-то с ног упырь, лежащий на животе и потому не сумевший вцепиться в Ваньку. Почувствовав, что упырь пытается повернуть голову, Ванька в темноте схватил его рукой за затылок и с силой ткнул носом в пол, услышав негодующий звук, похожий на хрюканье.
«Жалко, что это не Бейбарсов!» – подумал Ванька, мельком вспоминая о Глебе. В данный момент он представления не имел, где сейчас Глеб и насколько успешно у него идут дела. Вспышек трости некромага не было уже довольно давно.
Не теряя времени, Ванька быстро прополз через костистые ноги валявшегося упыря, и продолжил пробираться к столу.
Стол уже угадывался совсем близко, когда Ваньку пронзила острая боль. В мышцы спины впилось нечто острое. Ванька не завопил лишь потому, что от боли у него перехватило дыхание. Он рванулся, ощутив, как кто-то, выругавшись, запрокинулся в темноту.
В первый миг он всерьез запаниковал, ожидая, что сам теперь превратится в упыря, и лишь после, по некоторым признакам понял, что рана была нанесена не зубами. Скорее всего через Ваньку пробежала упыриха в туфлях на высоких каблуках. Именно острый каблук и причинил ему дикую боль.
«Теперь одно из двух. Или я стану бальной туфелькой, или не стану», – подумал Ванька с юмором, довольно неуместным в теперешней ускоренно-замедленной адреналиновой реальности.
Отступившая было боль нахлынула на него новой волной, такой неожиданно сильной, что Ванька покрылся холодным потом и прижался грудью к полу. Когда это произошло, он с удивлением ощутил, как что-то зашевелилось у него под одеждой. С меркнущим сознанием Ванька решил, что его рана сквозная и у него выпал какой-нибудь внутренний орган. Не менее жутким было и то, что выпавший орган не захотел оставаться на месте. Ткнувшись в рукав, он осознал его длинную тоннельность, изменил направление и выбрался через ворот свитера. Но и на вороте свитера органу не понравилось. Он взмахнул чем-то, вероятно, некими стихийно возникшими внутренними органятами, и взлетел, выдохнув длинную, сварочной голубоватой яркости струйку пламени.
– Тангро! – воскликнул Ванька.
Дракончик метался по подвалу, как залетевшая в комнату птица бьется о стены и стекло, отскакивает от них и с новой отвагой врезается все в те же преграды. Заметно было, что упыри Тангро не нравятся и порядочно его раздражают. Выдыхая все новые струи огня, он атаковал их сверху.
Упыри отскакивали, закрывая головы руками. Некоторые пытались, подпрыгнув, схватить Тангро, но тот был слишком стремительным и слишком сердитым. При свете драконьих вспышек Ванька увидел Глеба. Трость в его руке была сломана, и он отбивался одной лишь костью, которую держал в правой руке сколом вниз, как кинжал. Бейбарсов выглядел порядочно истерзанным. Один упырь пиявкой висел у него на спине, пытаясь дотянуться жаждущими зубами до артерии. Другой, как пес, вцепился Глебу зубами в ляжку, обхватив колено руками. Бейбарсов вначале поразил костью того, что уже укусил его, а затем, ткнув обломком кости за спину, обратил в прах добиравшегося до артерии.
«« ||
»» [86 из
266]