Д.Емец - Таня Гроттер и исчезающий этаж
— Танька Гроттер! О нет! Только ее тут не хватало! Я так надеялась, что с ней что-нибудь случилось! Что ей кирпич на голову упал или ее в тюрьму посадили! — завопила Пипа, отрываясь от глазка.
— Пипочка, что ты говоришь? Так нельзя говорить. Мы должны жалеть бедную сироту. Она же не виновата, что у нее были никчемные родители и она сама точно такая же никчемная, — елейным голоском сказала тетя Нинель.
— Не-ет! Мам, пап, не открывайте! Давайте забаррикадируемся и не впустим ее! Пусть катится откуда пришла! — завизжала Пипа, повисая у своей мамаши на ноге.
— Успокойся, Пипочка! Нельзя ее не впускать. Об этом узнают журналисты и испортят твоему папе карьеру. Лучше потом мы потихоньку сплавим ее в интернат строгого режима для детей с уголовными наклонностями, — зашептала тетя Нинель.
— Почему потом, а не прямо сейчас? — закричала Пипа. — Если вы ее впустите, я уйду из дома! Это из-за нее я хожу лысая! И чаем меня тоже она ошпарила!..
Дайте ей коврик, и пусть ночует на лестнице! Ясно вам?
Однако тетя Нинель и дядя Герман решили иначе. Щелкнул замок, дверь распахнулась, и Таня оказалась лицом к лицу с Дурневыми. Впереди всех неприступным бастионом возвышалась тетя Нинель, похожая на бегемота в домашнем халате и мягких тапочках. В руках у нее клокотала такса. Чуть сбоку стоял дядя Герман, а из-за спины у него выглядывала Пипа.
Волосы, которых Пипа лишилась, попытавшись залить клеем волшебную книгу, успели слегка отрасти и теперь торчали коротким колючим ежиком. Зато прыщей у Пипы стало вчетверо больше. И еще Пипа была в пижаме. «Значит, у лопухоидов теперь ночь! Ой, я же сама видела, что ночь! Как же я сразу не сообразила? Перебудила их!» — спохватилась Таня.
Однако в данном случае это обстоятельство сыграло ей на руку.
— Ты знаешь, сколько времени? Почти три часа! — раздраженно сказала тетя Нинель. — Сегодня уже поздно, я завтра с тобой поговорю!
«« ||
»» [18 из
250]