Д.Емец - Таня Гроттер и исчезающий этаж
Таня рухнула на диван. Обожженная ладонь болела, а перед глазами прыгали искорки суетливых воспоминаний. Контрабас... смычок... фигура в оранжевом плаще... ножи в спине у поручика... фиолетовые прыщи любимой сестренки... уф... спятить можно.
«Но скоро все это кончится!» — подумала она. Быть не может, чтобы после такого письма Сарданапал не разрешил ей вернуться в Тибидохс. А раз так — прощайте, Дурневы! Здравствуй, школа волшебства!
Глава 4
ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ПОЖАРНИКА
Проснуться ночью иногда приятно. Полежать, посмотреть в потолок, подумать о чем-нибудь. Или даже посидеть на кухне и выпить тайком чашку какао. Но за одним исключением... Если просыпаешься не от жуткого вопля тети Нинели, как это случилось под утро с Таней.
Таня рывком села на диване, спросонья не понимая, кто вопит и почему. Потом вскочила и кинулась в спальню к тете Нинели. Тетя Нинель, с головой накрытая Черными Шторами, в ужасе визжала и барахталась. Дядя Герман бестолковым козликом прыгал рядом, не зная, с какой стороны подступиться и вообще смутно представляя себе, что происходит. Не прошло и минуты, а тетя Нинель уже походила на кокон редкой бабочки.
— Герман! Сделай что-нибудь! Разрежь их, я задыхаюсь! Скорее! — кричала тетя Нинель.
Окончательно растерявшийся депутат стал сдирать со стены острый ятаган, который ему подарили на приеме в посольстве Турции. Руки у него даже не дрожали, а ходили ходуном. Таня поняла, что еще секунда — и вместо одной сварливой тетки у нее появится целых две. Шторы в ожидании этого язвительно похихикивали.
— ГЕРМАН!!! Разрезай! — снова завопила тетя Нинель, черным коконом катаясь по кровати. Кажется, она не представляла, что ей угрожает. Она боялась штор, а надо было опасаться дяди Германа.
Самый добрый депутат вытаращил глаза и с безумным видом занес ятаган. Нужно было срочно вмешиваться.
«« ||
»» [44 из
250]