Д.Емец - Таня Гроттер и золотая пиявка
— Ага, боиш-шься, ничтожество! Страшиш-шься? Я буду орать, пока кто-нибудь не придет и не поможет мне вас выпотрош-шить! — воспрянул Агух, пытаясь прицельно лягнуть Ваньку в переносицу.
— Да визжи ты сколько угодно! Только, по-моему, циклопы терпеть не могут нежить. Если они увидят тебя здесь, они могут уронить ведро с очень большой высоты. Или, скажем, расплющить его на спор секирами. Все равно пить из него нельзя: оно уже твоей слизью провоняло! — сказал Ванька.
— Х-хо! Эти негодяи не посмеют! Я любимый хмырь хозяйки! — взвизгнул Агух.
— На твоих пятках это не написано. Поставь себя на место циклопа, эдакого простого мифического парня... Выходишь ты из караулки, башка трещит с похмелья. Хочешь водички попить! И тут вдруг видишь орущее ведро, из которого торчат очень подозрительные ноги, «Фу, вонь какая! — думаешь ты. — Что это там в ведерке? Похоже на кривоватые ходилки болотного хмыря! А не сунуть ли мне его в печку! Ведь это всего лишь ведро. Откуда мне было знать, что за гадость в нем лежит?» Ведро испуганно притихло. Агух слишком часто досаждал циклопам, чтобы рассчитывать на хорошее к себе отношение.
— Ну что: «х-хо» или не «х-хо»? — передразнил Ванька.
Болотный хмырь раздраженно пошевелил грязными пальцами ног, однако от дальнейшего вяканья воздержался.
— Я сам вижу, что х-хо! Похоже, истерики и битье посуды откладываются до лучших времен... Ладно, пошли отсюда, ребята! Ненавижу хмыриный запах! — брезгливо сказал Ванька.
Друзья осмотрелись, соображая, как проще выбраться на стены.
— По-моему, это самая неприятная часть во всем Тибидохсе. Вокруг сплошные лабиринты. Интересно, о чем думал Древнир, когда планировал внутренние коридоры школы? — задумчиво произнес Ягун.
— Чего ты меня спрашиваешь? Я откуда знаю? Древнир, конечно, был гений, но в голове у него здорово мерцало. У них, гениев, всегда так. То тихо сидят, творят себе помаленьку нетленку, а то вдруг — раз! — кусок мыла отгрызут или подушку распотрошат! — категорично заявил Ванька.
«« ||
»» [214 из
233]