Д.Емец - Таня Гроттер и золотая пиявка
Подняв над головой подсвечник, Таня бросилась к печи. Печь все так же язвительно ускользала, оставаясь недосягаемой. Пол дрожал от топота каменных истуканов. Кровля сторожки Древнира уже пылала от искр Чумы. Таня в досаде хотела швырнуть бесполезный подсвечник, но внезапно увидела тонкую ниточку. Это была едва заметная огненная нить, тянувшаяся от подсвечника к печи.
Опустив подсвечник на пол, девочка коснулась нити и, перебирая её руками, пошла к печи. Пол бестолково замелькал под ногами, закружился озорной парковой каруселью. Каменные клетки прыгали и, приплясывая, менялись местами. Но печь с каждым шагом, несомненно, становилась ближе. Наконец Таня смогла протянуть руку и, обжигаясь, схватиться за заслонку. Та не поддавалась. Девочка несколько раз толкнула её ногой — заслонка держалась как влитая.
— Ну что же ты? Что же!
Таню охватило отчаяние. Не ощущая боли от ожогов, она забарабанила по дверце руками, а потом, вскочив, и ногами.
Внезапно сторожка дрогнула сильнее, чем до сих пор. Черепаха Вечности нетерпеливо шевельнулась. Один из истуканов поскользнулся и с плеском упал в озеро. По кирпичам печи пробежала глубокая трещина.
Таня с новой надеждой принялась осыпать дверцу ударами. Заслонка наконец уступила натиску. Она лязгнула и откинулась.
Распахнутая печь пыхнула жаром. Языки пламени нетерпеливо и жадно потянулись к Тане. Девочка отшатнулась, закрывая лицо. Почти ослепнув от огня, она сумела разглядеть в глубине печи блюдо, на котором нежилась Золотая Пиявка. Почувствовав, что заслонка откинулась, Пиявка недовольно шевельнулась. Тане стало жутко.
— Стой! Сгоришь! Шагнуть в печь — верная смерть! В таком огне невозможно уцелеть! — взревела Чума-дель-Торт.
Старуха уже была рядом. Ее сухая рука вскинулась. Искра из черного кольца медленно и неотвратимо, как сама смерть, поплыла к девочке.
В памяти у Тани мелькнули лица родителей. Она вновь, как и много лет назад, услышала отвратительный булькающий хохот Чумы.
«« ||
»» [231 из
233]