Д.Емец - Таня Гроттер и трон древнира
Достав из потайного ящика записную книжку, Гробыня попыталась открыть ее, но записная книжка внезапно превратилась в крысу и попыталась цапнуть ее за палец.
— Вот дырявая голова! Своякис маякис! — сказала Склепова, небрежно выпуская красную искру.
Крыса присмирела и вновь стала записной книжкой. Пролистав ее, Гробыня наконец обнаружила то, что было ей нужно — одно из ста опаснейших запрещенных заклинаний. Чтобы оно не исчезло, как имеют привычку исчезать многие перенесенные на бумагу заклинания, Склепова ухитрилась записать его особым ученическим шифром.
То и дело косясь на дверь, Гробыня шепотом прочитала длинное заклинание, завершившееся словами: «Маньякус пришивакус магфиозо якудзякус!» Полыхнула красная искра. Черные Шторы в ужасе вздулись пузырем и тотчас опали, задрожав могильной бахромой. Сквозь приоткрытое окно в комнату, озираясь, скользнул купидончик. Это был хмурый младенец магфиозного вида, в зеркальных очках. Лук, помещающийся в его колчане, был гораздо больше, чем у других купидонов. То же самое можно было сказать и о стрелах. Они были такой длины, что колчан с ними свешивался гораздо ниже пухлых купидоньих ножек, слегка нарушавших общее магфиозное впечатление.
— Проблемы? — спросил младенец писклявым голосом.
— Есть заказ! — дрожа, сказала Склепова. Купидончик молча протянул толстенькую ручку. Гробыня достала из-под подушки фотографию Пуппера и показала ее купидону. Магфиози взял фотографию и скользнул по ней равнодушным взглядом. Склепова решила, что он не узнал Гурия, но вскоре обнаружилось, что это не так.
— Сколько? — спросил он.
— Две плитки шоколада! — выпалила Склепова.
Купидон расхохотался и вернул фотографию Гробыне.
— Не дело! Клиента хорошо охраняют. Две плитки — это цена лопухоида... Гробыня помрачнела.
«« ||
»» [196 из
283]