Д.Емец - Таня Гроттер и трон древнира
— У бабуси тоже когда-то была такая избушка. Угнал кто-то. Пошла бабуся за маслятами — возвращается, и тю-тю! Бывают же такие гады! — сообщил Ваньке Баб-Ягун.
— И что, так и не нашли? — спросил Кузя Тузиков, всовывая между приятелями свою всклокоченную голову.
— Ставни перекрасил, дверь перевесил — поди найди! И вообще топай отсюда, веник реактивный! Нечего лыбиться! — нахмурился Ягун.
Ему ужасно захотелось наслать на неискренне сочувствующего Тузикова чесотку или куриный сглаз, но приходилось сдерживаться. Поблизости крутился Поклеп, а Ягун только недавно вновь был переведен на белое отделение. Сарданапал сделал это, уступив просьбам Ягге, и то, как он выразился, «до первой шалости».
— Ягге, старушка! Как ты? Скрипишь помаленьку? — вдруг визгливо крикнул кто-то у них за спиной.
— Солонина Андреевна! Сто лет, сто зим!
Ягге — не очень охотно, как показалось Тане — обнялась и поцеловалась с тощенькой рыжей ведьмой средних лет. Рыженькая была почти красавица, но ее слегка портил гигантский, размером с блюдце, розовый лишай на щеке. Избушка у Солонины Андреевны была поджарая, голенастая. У нее, единственной, крыша была покрыта зеленой черепицей, а на окнах вместо занавесочек и гераней красовались жалюзи.
Отходя, Ягге несколько раз оглянулась на Солонину Андреевну, которая так и расплывалась, от притворной радости.
А во двор уже спускались Сарданапал с Медузией, до того любовавшиеся куроногой идиллией с балкончика.
— Здравствуйте, хозяюшки! Здравствуйте, баб-ёженьки! — ласково приветствовал всех академик.
«« ||
»» [25 из
283]