Д.Емец - Таня Гроттер и молот Перуна
— Но гол мы, разумеется, не засчитаем. В конце концов, Цирцея не дракон. Пускай Тибидохс — хе-хе! — попытается забросить один из оставшихся двух мячей! — потирая сухие ладошки, прошамкал Тиштря.
— Гермес, Минотавр... Фрол Слепой... Барон Мюнхгаузен... Похоже, сборная вечности решила завладеть обездвиживающим мячом во что бы то ни стало. Семь-Пень-Дыр и Рита Шита-Крыто пытаются отсечь их от мяча, да где им... Уровень игры явно не тот! — удрученно заявил Баб-Ягун после того, как Кентавропег красиво обошел его на повороте. Не помогла даже новая насадка к пылесосу, на которую играющий комментатор возлагал надежды. — Леопольд Гроттер мгновенно включается в игру! Теперь я понимаю, в кого наша Танька такая шустрая! Вот это техника, вот это владение контрабасом! Леопольд переигрывает Машу Феклищеву, смело и безукоризненно подрезает Семь-Пень-Дыра! Бедный Демьян Горьянов! Он только что пронесся мимо обездвиживающего мяча, но сумел лишь царапнуть его ногтями — мяч улизнул. Теперь Деме только и остается, что проводить обездвиживающий мяч грустным взглядом. Скорее на речке Смородине откроется боулинг с дискотекой и общественные бани, чем Горьянов поймает какой-нибудь приличный мяч.
Гоярын продолжает бестолково биться в купол. Но вот он ощущает близкое присутствие мага и выдыхает пламя. На миг кажется, что оно накрыло Леопольда. Но нет — он цел и невредим, сумел увернуться от пламени, проскользнув буквально по его границе. Обманный финт! Бросок! Обездвиживающий мяч в пасти Гоярына!.. Магия срабатывает!.. Гоярын планирует на поле и засыпает, даже не сложив крыльев. Тринадцать — ноль! Сборную Тибидохса разделывают под орех! Неужели мы не забросим ни одного мяча, лишившись шанса расправиться с невидимками? — похоронно закончил Ягун.
— А то как же! — Бессмертник Кощеев удовлетворенно улыбнулся, показав зубы, каждый из которых был шедевром ювелирного и кузнечного искусства. Стоматологов этот видный деятель Магщества не признавал, а некоторых, особо рьяных, даже высверливал насквозь их же инструментами.
Графин Калиостров и Тиштря посмотрели друг на друга страстными и. черными, как греческие маслины, глазками и, хлопая друг друга по ладоням, точно играя в ладушки, разом произнесли:
— Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик!..
Внезапно на плечи им легли две тяжелые, похожие больше на окорока, руки.
— Злорадствуем? А, хмыри? — вкрадчиво спросил Тарарах.
Калиостров и Тиштря обернулись и, увидев питекантропа, мигом приуныли.
— Мы любим детские стишки! — пискнул Тиштря.
«« ||
»» [173 из
203]