Д.Емец - Таня Гроттер и молот Перуна
Если раньше, в первые дни, когда магия только-только была наложена, Таня не могла смотреть на Ваньку без раздражения, то сейчас она вновь привязалась к нему. Их отношения стали такими же, как раньше, а возможно, в чем-то даже более доверительными. Должно быть, от того, что Таня в чем-то ощущала себя виноватой. Вина или, точнее, ощущение вины делает отношения нежнее — это истина стара, как мир, и бородата, как Сарданапал.
— Ты не понимаешь, — сказала Пипа. — Я, конечно, знаю, что это только календарик, но дело не в нем. У меня есть чутье. Я знаю, что Пуппер будет мой, и никуда ему не деться. Я это чувствую, понимаешь, просто чувствую. Я закрываю глаза и вижу, что происходит у Гурия в душе.
— Мысли, что ли, читаешь? — спросила Таня.
— Не-а, не мысли. Я же не телепатка. Но то, что у него в душе, я вижу: чувства, эмоции, образы... Не знаю, как объяснить. Да и не хочется мне тебе объяснять... Есть вещи, которые, чем больше объясняешь — тем больше путаницы, — миролюбиво сказала Пипа, затуманенно разглядывая портрет.
Таня Гроттер задумчиво посмотрела на Пенелопу. Пипа тоже была какая-то другая — спокойная и уверенная. Нет, она не врала, не блефовала — она действительно знала или чувствовала нечто особенное.
Ни Таня, ни тем более Пипа не догадывались, что ползунки, в которые Пуппер по недоразумению вложил столько магии и столько чувства, давали обратный отток. «Магия — это не камень, который можно бросить и который будет лежать на том месте, где он упал. Магия текуча, как река, и легка как ветер. Рано или поздно она всегда возвращается к тому, кто ее послал. Ненависть возвращается ненавистью. Зависть — завистью, а любовь возвращается любовью», — любил порой повторять Сарданапал.
То же самое произошло теперь и с Гурием. С каждым новым днем, изможденный тренировками и замученный тетями, Пуппер все больше привязывался к Пипе. Но и привязываясь к Дурневой, он продолжал любить Таню и пить по воскресеньям традиционный английский чай у своих теть.
В комнату забарабанил Ванька. Спохватившись, Таня взяла футляр и выскочила из комнаты. А Пипа осталась созерцать портрет.
— Гурочка, ты такой худенький, такой бледненький! Подложить тебе еще овощного рагу?.. А вот если ты не будет менять носки каждый день, то умрешь смертью храбрых! — репетируя их будущую семейную жизнь, проворковала она нежнее, чем это делала даже незабвенная тетя Нинель.
***
«« ||
»» [190 из
203]