Д.Емец - Таня Гроттер и молот Перуна
Таня мельком посмотрела на нее и кивнула. Ей все вдруг стало безразлично. Все, кроме одного. Она шла рядом с Ванькой и бережно держала его за руку.
Увязая в сугробах, джинны трясли носилки. Ванька стискивал зубы, чтобы не закричать от боли.
— Мы не расстанемся, никогда... Теперь уже никогда... Все, что было, все прошло, все закончилось... — шептала Таня, точно баюкая его.
Гробыня, хмурая и недовольная, шла рядом с Гломовым. Настроение у нее было хуже некуда.
— Какая жалость, Гроттер ничего себе не сломала... Видел, как эта трусливая дура улепетывала от драконов?.. Чего молчишь, Глом, онемел? Так видел или не видел? — заявила она.
Неожиданно Гуня остановился, тяжело повернулся к Гробыне и, взяв ее за локти, приподнял. Носки Склеповой оторвались от земли.
— Слушай! Если ты еще раз назовешь Гроттер трусливой, я засуну тебя в твой пылесос! Ясно тебе? — прохрипел Гломов.
Склепова, не ожидавшая от Гуни подобного бунта, растерялась и не нашлась, что ответить. Лишь когда Гломов поставил ее и ушел, Гробыня оправилась настолько, что сказала вслух:
— Ну, Глом... Я тебе это еще припомню! Ишь ты, жалостливый какой, сюси-пуси! Предал меня, гад ползучий!
Склепова уже почти дошла до Тибидохса, но спохватилась, что ее пылесос остался на поле. Пришлось возвращаться. К тому времени драконбольное поле опустело. Ушли даже джинны, загнавшие всех драконов в ангары. Гробыня оказалась одна на огромной белой равнине.
«« ||
»» [92 из
203]