Д.Емец - Таня Гроттер и пенсне Ноя
— А потому... Я все время боюсь, что и Лоткова мне когда-нибудь скажет: «Ягун, ты чудный, замечательный и вообще супер, но... дверь открывается от себя...» — В общем, пусть у Гурия все будет хорошо! — подытожила Таня.
— Во-во! Пускай он придет в себя, проживет восемьсот восемьдесят восемь лет, отпустит бороду и усы и умрет без мучений и судорог на руках у рыдающих фанов, — подхватил Ягун.
Но Тане это показалось несправедливым.
— Нет, — сказала она. — Пусть он вообще не умирает, но дальше идет уже своей дорогой. С нами же встречается только на драконболе. Думаю, это будет самое правильное.
Вспомнив, что Ванька все еще в темнице, Таня метнулась к Бессмертнику, с упрямством которого безуспешно бились Медузия и Сарданапал.
— Нет, нет и нет! — упрямо твердил Бессмертник. — Если ваш ученик действительно невиновен, тогда да... Мы рассмотрим все возражения на особом апелляционном совете, который назначим... э-э... скажем, в следующем году, чтобы было время подготовиться, и тогда уж на законном основании выпустим его из Дубодама.
— Но к следующему году Ванька будет уже дряхлым стариком, если вообще доживет! — крикнул Ягун.
— Ну и что? Зато закон будет соблюден. Если разобраться, все не так печально. Старость — прекрасный период жизни. Тебя уже не терзают страсти, и ты можешь философски осмыслить весь пройденный путь! — демагогически воскликнул Кощеев. Он торжествовал, зная, что самостоятельно Ваньку тибидохцам из Дубодама не вытащить.
— Чудненько! — сказал Соловей О. Разбойник. — Тогда мы отдадим все твои сокровища в фонд развития магических школ третьего мира, и ты будешь получать их обратно по дырке от бублика в год!
В глазах у Бессмертника мелькнула тревога. Но он тотчас успокоился, сообразив, что его капиталы спрятаны, прокляты и защищены так надежно, что до них не добраться даже шустрым банковским гномам.
«« ||
»» [241 из
243]