Д.Емец - Таня Гроттер и колодец Посейдона
— А чего не может простить себе Соловей? — спросил Баб-Ягун.
Пипа посмотрела на Шторы, ожидая подсказки.
— Давным-давно, когда Соловей разбойничал в мордовских лесах, на дороге появился обоз. Сообразив, что он с ярмарки, а стало быть, и с деньгами, Соловей встал у него на пути и стал собирать дань. И тут кто-то вдруг пустил лошадь вскачь и попытался уйти. Соловей рассвирепел и свистнул в полную силу. Это был настоящий боевой свист. Воз опрокинулся. Соловей подбежал и... В общем, он увидел мальчишку лет десяти. Это он погнал лошадь... И мальчишка не выдержал свиста... Соловей потом себе этого никогда не простил. Он очень хотел погибнуть и, когда пришел Илья Муромец, не сражался с ним в полную силу и дал себя подстрелить.
— Ну вот, теперь нам известно все. Многое нам, возможно, не стоило бы знать. Хотя только тот, кто знает, может понять, — задумчиво произнес Ванька.
Шурасик кивнул.
— Дело сложное. В ряде случаев мы не сможем принести искупительную жертву. Без interpretatio abrogans[[10 — Отменяющее толкование (лат.)]] причем жертвенного, нам явно не обойтись. Ну где, скажите на милость, мы возьмем лохмотья нищенки-принцессы, меч Персея или уздечку Пегаса? Нереально. Да и для Сарданапала явно ничего не подберем.
Ягун посмотрел на Пипу, продолжавшую играть с шерстяными кистями Штор. Пипенция смахивала на пифию. Даже в глазах у нее было нечто, чего никак не обнаруживалось прежде. Налицо было сильное влияние артефакта.
— Есть выход.,. — сказал Ягун, пристально глядя на Пипу, — Я знаю, что мы бросим в колодец! Эта жертва усмирит древнюю магию. Отличная жертва!
Пипа неуютно поежилась. Ей не понравился взгляд Ягуна, который, рассуждая о жертве, не отрывал от нее глаз.
— Чего ты на меня уставился? — буркнула она.
«« ||
»» [264 из
273]