Д.Емец - Таня Гроттер и колодец Посейдона
— Ничего мне не надо, а! Что мне может быть надо, а? — передразнила Склепова. — Вот ты скажи, а: почему меня вечно принимают за хамку, карьеристку и гадину? Это меня бесит! Разве я такая? Я мягкая в душе, как ангорский котенок! Меня только погладь, я растаю!.. Но-но, не по коленке!
— Я нечаянно, просто зацепил… — испуганно сказал Шурасик и быстро отодвинулся на безопасное расстояние.
— Да знаю, что нечаянно. Это-то и грустно, что нечаянно… — лениво произнесла Склепова. — Ладно, Шурочка, не бледней! Отбой воздушной тревоги! Я тебя не съем! Нынче мы с Пипой на диете. Отпиливаем от своего ужина по две калории в день! У меня к тебе разговор. Су-урьезный, прям жуть!.. Ну что стоишь, как подставка для забора? Не маячь перед очами! Сядь на пенек, пожуй творожок!
Шурасик осторожно опустился рядом и стал терпеливо ждать серьезного разговора. Гробыня молчала и грызла ноготь. Шурасику становилось все тревожнее.
— Ну и?.. — нетерпеливо спросил он через некоторое время, так ничего и не дождавшись.
— Чего «ну и»?
— О чем ты хотела поговорить? Говори! А ты меня не понукай! Дай беспомощной девушке собраться с мыслями! — возмутилась Склепова.
Они помолчали еще с минуту. Гробыня закончила грызть ноготь и стала щелчками сбивать с края фонтана прошлогодние листья.
— Ну и?.. — снова спросил Шурасик.
— Если ты еще раз скажешь «ну и?», я тебя убью! — ласково, но очень серьезно предупредила Гробыня.
«« ||
»» [32 из
273]