Андрей Ерпылев - Выход силой
Странно, но, прежде чем ввести заключенного номер шестьсот тридцать девять в хорошо освещенную комнату и усадить на не привинченный (!) к иолу стул, с него сняли наручники. Запястья, стянутые стальными обручами не¬сколько часов подряд – караульный, сволочь, защелкнул браслеты от души, – все еще пыли, но тысячи иголок, немилосердно коловших пальцы, уже исчезли. Прихлебывая об¬жигающий напиток, Игорь представлял себе, как он допьет чай и одним движением свернет идейному борцу с буржуа¬зией его цыплячью шейку. И удерживало его от этого шага только банальное любопытство: ведь не стали бы его тащить по пустякам через всю Красную ветку. Да еще выделив для этого мотодрезину, несколько литров остродефицитного топлива да двух вертухаев с автоматами. Что же стряслось?
– Великолепный чаек, знаете ли, – разливался соловьем Пинскер, не сводя с собеседника настороженных глаз. – Свеженький – только вчера с ВДНХ привезли! Там – луч¬ший чай во всем метро делают, вы в курсе? Почти как тот, со слоном, до катастрофы...
Игорю его щебет ни о чем не не говорил, и он просто про¬пускал слова Пинскера мимо ушей, изредка кивая и ожидая продолжения.
И дождался.
– Неважно выглядите, – погрустнел «вождь», рассеянно водя пальцем по пластиковой, исцарапанной и треснутой во многих местах столешнице: роскошью обстановка камеры не блистала. – Тяжелая работа? Сложные условия содер¬жания?
– Терпимые. – К откровенности Князев не был скло¬нен. – Зато вы – молодцом.
– Вы заметили? Вообще то пришлось пережить кое ка¬кие неприятности...
«Знал бы ты, что такое неприятности, – подумал зэк, усилием воли сдерживаясь, чтобы не выпалить это в холе¬ное лицо функционера. – Настоящие неприятности...»
–Понизили в должности, лишили кое каких благ... Не¬доброжелателей у меня всегда хватало. Хотели даже под суд отдать... Но я жилистый, сдюжил.
–Не сомневаюсь, – обронил Игорь.
«« ||
»» [191 из
260]