Андрей Ерпылев - Выход силой
Теперь Игорь вспомнил, где он видел карту, которой Ан¬тон открывал двери: темно серый, с металлическим отли¬вом прямоугольничек со строчкой выпуклых цифр и без всякого логотипа был парией среди многокрасочных, блис¬тающих голограммами карт всяких «КДФ банков» и «Им¬периалов». Он дорожил ею по одной простой причине – ее подарил ему папа. И строго настрого велел беречь. И он бе¬рег. Все детство и юность. А потом начались взрослые забо¬ты и проблемы, и детские забавы были забыты...
– Так что именно ты был хранителем. А от меня они так ничего и не узнали. Потому что я сам ничего не знал.
Столько лет Игорь был носителем секрета и ничего не подозревал об этом! Даже честно пытался забыть дурацкий стишок, когда то заученный наизусть. Вспомнилось лицо отца, играющего с ними, мальчишками, в прятки, хотя куда было прятаться в их крошечном жилище? Странное дело: всегда вспоминалось тусклым, как бы размытым, а сейчас – четкое, яркое... Неужели без фотографии он так и забыл бы папино лицо навсегда?
Братья стояли перед толстым стеклом от пола до потол¬ка, отгораживающим обширный вольер. Стекло было до¬нельзя грязным, покрытым какими то потеками, исцара¬панным, но все равно им было видно крупную тварь, насто¬роженно припавшую к земле, – полом это назвать было нельзя, столько на дне вольеры было грязи, помета, остат¬ков пищи. И костей, слава богу, кажется, не человеческих. Уже само то, что тварь при виде людей не сделала попытки напасть, было удивительно. Желтые холодные глаза только перебегали с одного человека на другого, да голый, длин¬ный, как кнут, хвост колотил по ребрам.
– Видишь, – Антон постучал ногтем по стеклу, и сущест¬во, взрыкнув, подалось на полметра назад, – оно не знает, что делать.
– Почему?
– Потом, уже после Катастрофы, папа вернулся в Ин¬ститут. Мутации тогда уже начались, и он понимал, что со¬творил нечто ужасное. Он пытался исправить положение... И нашел парадоксальное решение. Он нашел способ встра¬ивать в организмы тварей фрагменты своей собственной ДНК. Часть себя, понимаешь? Так что они теперь – на ка-кую то мизерную часть – люди. Наши с тобой братья. По настоящему. Это как система опознавания «свой чужой». Мы для них свои.
– А мы?
– А мы – им братья. В нас ведь есть отцовские гены. Они – чуть чуть люди, мы – немного твари. С тобой экспе¬римент удался на все сто процентов, ты даже общаться с ни¬ми можешь. А меня просто не трогают.
–Так папа...
«« ||
»» [229 из
260]