Андрей Ерпылев - Выход силой
* * *
Сказать, что Черкизон ошеломил непривычного к таким местам паренька, значило не сказать ничего. Черкизон просто убил его. Растоптал. По меньшей мере, три чувства из пяти сразу же были травмированы: слух, зрение и обоняние. Осяза¬нию и вкусу пока повезло, по чувствовалось – временно...
Черкизон не был станцией метро. Он ютился в безбреж¬ных подземельях, многоуровневых катакомбах, вырытых когда то под раскинувшимся на Поверхности гигантским рынком. Рынок тот, судя по легендам и мифам, пытались победить и убрать еще до Катастрофы, но после Конца Све¬та он восстал из мертвых, зашевелился и зажил новой жиз¬нью уже закопанный под землю. Здешние улицы состояли из составленных вместе огромных железных ящиков до¬мов, которые тут все называли «контейнерами». Со станци-ями метро Черкизон вроде бы соединялся тайными ходами, но известно о них было лишь немногим посвященным.
Черкизон был поразительным местом.
Столько народа в одном месте он не видел никогда в жиз¬ни. Сотни людей стояли, разглядывая товары, выставлен¬ные на прилавках, прогуливались, спешили куда то... Но больше всего потрясала сама торговая улица – узкий про¬ход, стиснутый с двух сторон громоздящимися один на дру¬гой магазинчиками, лавками, киосками. Задрав голову, Игорь насчитал пять ярусов, верхний из которых терялся в сгущающейся вверху дымке. Респектабельнее всех были те, что располагались на первых двух «этажах»: там был хотя бы намек на надежность, устойчивость.
Начиная с третьего, лавки держались уже, что говорится, на честном слове: опасно нависали над улицей, грозя рухнуть на головы прохожим, но и они еще не были венцом ненадеж¬ности. Палатки на пятом уровне заметно покачивались, если сидящие в них продавцы делали хотя бы движение. Да и ма¬териал, из которого они были сооружены, оставлял желать лучшего – жесть, фанера, даже картон с выцветшими надпи¬сями на непонятном языке. Да что там картон! Некоторые были палатками в прямом смысле этого слова – кусками тка¬ни, натянутыми на хлипкий каркас.
Но покупателей все это мало смущало: масса народу тол¬пилась не только на земле, но и на опоясывающих ларьки шатких помостах, прогибающихся под их тяжестью, шатаю-щихся, но, тем не менее, выдерживающих солидный груз.
«Вот уж точно не полез бы туда...» – Князев засмотрелся на женщин, балансирующих, держась за хлипкие поручни, на огромной высоте и яростно спорящих с не видимым сни¬зу продавцом.
Тут же, рядом с развалами всяческого барахла, развешан¬ной на шестах одеждой и коврами, пирамидами посуды и всякого скобяного товара, курились мангалы, на которых исходило ароматным дымком жареное мясо, сидели, приту¬лившись на табуретах, ящиках, а то и просто на земле люди, закусывающие чем бог послал.
Запахи съестного заставили путешественника сглотнуть слюну: за все время пути он отважился съесть лишь чуть чуть сушеных фруктов из запасов Охотника.
«« ||
»» [81 из
260]