Елена Езерская - Роковой Выстрел
– Действительно, дочка, – ободряюще улыбнулся Репнин старший, – надо всего лишь сделать этот шаг, и завтра вся жизнь пойдет совершенно по другому. И если ты боишься, я готов крепко крепко взять тебя за руку – поддержать и успокоить тебя.
– Мама, папа! – умоляюще сказала Наташа. – Поверьте, я спокойна, как никогда, и я ничего не боюсь. И говорю вам без тени сомнения – я не желаю этой свадьбы! Прошу вас – едем сейчас же в Петербург! Я не пойду под венец – ни с Андреем, ни с кем либо другим. По крайней мере, какое то время. Я хочу побыть одна и всерьез подумать над своим будущим.
– И нам не переубедить тебя? – грустно спросила княгиня.
Наташа отрицательно покачала головой и отвернулась к окну, а княгиня взглянула на мужа.
– Александр, думаю, нам не стоит выходить из кареты! А тебя, друг мой, прошу взять на себя эту неприятную миссию и объясниться с князем Петром и Марией Алексеевной.
Репнин старший вздохнул и вышел из кареты.
В церкви уже было все готово, расфранченные уездные гости собрались по левую и правую стороны от прохода, вполголоса обсуждая причину задержки церемонии. Андрей немного нервничал и постоянно поддергивал из под рукава фрака манжеты своей рубашки в стиле а паж. Лиза изредка, успокаивающим жестом прикасалась к его плечу, а Репнин, стоявший подле Лизы, бросал на Андрея ободряющие взгляды. Князь Петр понимающе кивал сыну и все поглядывал встревоженно в сторону входа, и лишь Долгорукая пребывала в прекрасном расположении духа, улыбаясь почтительно и заискивающе взиравшим на нее уездным дамам и время от времени беседуя с взволнованной и оттого раскрасневшейся Соней.
Князь Репнин не решился пройти в церковь и попросил служку вызвать в притвор князя Петра, а, когда тот появился, изложил ему суть из только что состоявшегося разговора с Наташей, правда, умудрившись облечь все нелицеприятности в весьма солидную и ни для кого не оскорбительную форму. Слушая его, князь Петр то багровел, то бледнел и по завершению извинительной речи Репнина старшего, выдержав незначительную паузу, задал ему тот самый вопрос:
– Как мне вас понимать, уважаемый Александр Юрьевич?
– Петр Михайлович, – развел руками Репнин старший, – вы же понимаете: времена меняются, нынешняя молодежь ведет себя сегодня совсем не так, как иначе воспитанные мы и наши родители, Я не могу приказать Наташе выйти из кареты и предстать перед батюшкой и своим женихом. Она приняла решение, причины которого мне неизвестны, непонятны, но я уважаю: выбор дочери и не намерен заставлять ее идти замуж против собственной воли.
«« ||
»» [27 из
86]