Елена Езерская - Роковой Выстрел
– Типун тебе на язык! – вскричала Долгорукая. – Ишь, размечталась! Ничего подобного – завтра они поженятся, станут жить поживать да добра наживать. Потом и внучата пойдут мне на радость.
– Мария Алексеевна! – Татьяне вдруг стало страшно. Вчера Дмитрий говорил, что княгиня умом тронулась, узнав о смерти Андрея, значит, все правда? Андрей погиб? Или ей самой все приснилось – вольная, отъезд с Никитой, письмо Андрея, возвращение и ужасная весть? – Матушка, княгиня, Мария Алексеевна, что же вы делаете со мной?! Давеча только все вокруг меня уверяли, что Андрей Петрович погиб, а потом он сам ко мне пришел и рассказал, что не умер. И вот вы еще теперь – и того хуже! Как же это может так быть, чтобы одновременно человек был и жив, и мертв, писал мне письмо, что расстался со своей невестой, и уезжал вместе с нею в столицу за подарками к свадьбе? – Ты что путаешь меня? – рассердилась Долгорукая и принялась водить глазами по потолку. – Нет сейчас у Андрюши другой заботы, кроме как о свадьбе с княжной Репниной. А я уж на них и не нарадуюсь – они так подходят друг другу, просто, как голубок с голубкой.
Татьяна тихо всхлипнула и только приготовилась зареветь, как дверь в комнату открылась, и на пороге появился Никита.
– Вот, зашел проведать и попрощаться, – кивнул он Татьяне, а потом вежливо с поклоном – княгине. – Наше вам, Мария Алексеевна...
Долгорукая холодно посмотрела на него, перевела взгляд на Татьяну, и вдруг на лице ее отразилась какая то тревожная мысль. Долгорукая стала в секунду бела, как полотно, и со стоном опустилась на постель рядом с Татьяной.
– Где это я? – прошептала она, будто сама с собою разговаривала.
– Вы в своем доме, Мария Алексеевна, – жалеющим тоном сказала Татьяна, вставая и подходя к ней.
– Видать, прав, Дмитрий – совсем плоха, барыня, – покачал головой Никита. – Может, сказать, чтобы врача ей позвали?
– Врач? – вдруг зашлась страшным смехом княгиня. – Да что он может? Мертвого и я от живого отличу. А вот лучше пусть признается, где Андрея прячет. Показали мне вчера куклу восковую – руки ледяные, глаза пустые. Нет, мой Андрюшенька – мальчик добрый и веселый. Он всегда к маменьке подбежит, головку приклонит, обнимет ручками – ангелочек просто.
– Андрей Петрович и есть ангел, – принялась утешать ее Татьяна. – Точно знаю – на Небе он! Зла Андрюша никому в своей жизни не сделал.
«« ||
»» [54 из
86]