Джордж Мартин - Пир для Воронов
«Мой лорд?отец».
– Смерть. – Она тоже почувствовала этот запах. Легкий привкус разложения от которого у нее зачесался нос. Серсея не обратила на него внимания. Семеро септонов в серебристых одеждах стояли у катафалка испрашивая у Всевышнего Отца для лорда Тайвина справедливого суда. Когда они ушли, перед алтарем Матери собрались семьдесят семь септ и затянули ей песнь о милосердии. Томмен от их песни пришел в сильное волнение, а колени королевы начали нестерпимо болеть. Она взглянула на Джейме. Ее брат?близнец стоял, словно был высечен из камня, и не смотрел в ее сторону.
На скамьях среди прочих ссутулившись сидел дядя Киван, его сын сидел прямо за ним. – «Лансель выглядит даже хуже Отца», – Несмотря на то, что ему только семнадцать, можно было подумать, что ему все семьдесят. Его лицо посерело, было измождено, щеки впали, глаза потускнели, а волосы стали белыми, как мел и ломкими. – «Как Лансель может пребывать среди живых, если Тайвин Ланнистер мертв? Или боги сошли с ума?»
Лорд Джайлс кашлял даже сильнее обычного и закрывал лицо красным квадратным шелковым платком. – «Он тоже это чувствует». – Грандмейстер Пицелль сидел с закрытыми глазами. – «Если он заснул, клянусь, я прикажу его высечь». – С правой стороны от катафалка преклонили колени Тиреллы: лорд Хайгардена, его отвратительная мамаша и пресная жена, его сын Гарлан и их дочь Маргери. – «Королева Маргери», – напомнила она себе. Вдова Джоффа и невеста Томмена. Маргери выглядела почти как ее братец, Рыцарь Цветов. Ей стало любопытно, в чем они еще похожи. – «Вокруг нашей маленькой розочки днем и ночью вьются дамы». – Сейчас при ней их была почти дюжина. Серсея внимательно рассмотрела их лица, размышляя: «Кто из них трусливее, расточительнее других или жаждет славы? Кто невоздержан на язык?» – Ей придется постараться, чтобы это узнать.
Когда песнь наконец закончилась, наступило облегчение. Запах разложения от тела ее отца казалось усиливался. Большей частью люди делали вид, что ничего не заметили, но Серсея заметила пару кузин леди Маргери, морщивших свои тирелльские носики. Уходя с Томменом прочь по проходу септы, королеве показалось, что она расслышала шепот в задних рядах, слова «нужник» и смешки, но когда она обернулась, чтобы взглянуть на шептунов, ее встретило море невозмутимых лиц и невинных взглядов. – «Будь он жив, они бы ни за что не посмели над ним смеяться. От одного его взгляда у них тряслись поджилки».
Когда они вернулись в Зал Свечей остальные скорбящие принялись виться вокруг как жирные мухи, стараясь выразить ей свои бессмысленные соболезнования. Близнецы Редвины оба бросились целовать ей руки, а их отец щеки. Галлин Пиромант пообещал зажечь в небе над городом огненную десницу на весь день, когда прах ее отца отправят на запад. Лорд Джайлс, в перерывах между кашлем, доложил, что он нанял скульптора, чтобы сделать статую лорда Тайвина, которую собрался установить на вечный пост у Львиных Ворот. Сир Ламберт Тарнберри появился с повязкой на правом глазе, поклявшись, что не снимет ее, пока не принесет ей голову карлика.
Едва успев вырваться из объятий этого дурака, она обнаружила, что ее зажали леди Фалис из Стокворта с мужем, сиром Балманом Бирчем. – Моя леди?мать шлет вам свои соболезнования, ваше величество. – Пробубнила Фалис. – Лоллис вот?вот готова родить, поэтому она не решилась ее покинуть. Она уверена, что вы ее простите, и просила просить вас… моя матушка ценила вашего отца выше прочих людей. Ее пожеланием было, если у моей сестры будет мальчик, назвать его Тайвин… если вам будет угодно.
Серсея уставилась на нее, закипая от гнева: – Твоя безмозглая сестра дала себя изнасиловать едва ли не половине Королевской Гавани, и Танда решила назвать ублюдка в честь моего лорда?отца? Думаю, не стоит.
Фалис отшатнулась словно от пощечины, но ее муж только дернул себя за пушистый светлый ус. – О том же и я предупреждал леди Танду. Нам нужно будет найти, э… более подходящее имя для бастарда Лоллис. Даю слово.
– Я проверю. – Серсея повернулась к ним боком и пошла дальше. Она заметила, что Томмен попал в объятья Маргери Тиррел и ее бабули. Королева Шипов была такой маленькой, что Серсея сперва приняла ее за другого ребенка. Она не успела спасти сына от роз потому, что ее оттеснили лицом к лицу с ее дядей. Когда королева напомнила ему о намеченной позднее встрече, сир Киван вяло кивнул в ответ и постарался ретироваться. Но Лансель задержался. Он представлял собой наглядный образ человека, стоящего одной ногой в могиле. – «Вот только – выбирается он из нее или наоборот?»
«« ||
»» [101 из
977]