Джордж Мартин - Танец с драконами. Грезы и пыль
– Кто здесь? – Лорд Эддард оглянулся, испуганный Бран отпрянул.
Отец, пруд и богороща поблекли; он снова оказался в пещере, и бледные корни чардревного трона обнимали его, словно мать младенца. Перед ним загорелся факел.
– Скажи, что ты видел. – Издали Листок казалась девочкой не старше Брана или его сестер, вблизи было видно, что она давно уже не ребенок. Сама она говорила, будто ей двести лет.
Бран, у которого пересохло в горле, сглотнул.
– Винтерфелл. Я был дома и видел отца. Он не умер! Он там, в Винтерфелле!
– Нет, мальчик, он умер, – сказала Листок. – Не пытайся вернуть его к жизни.
– Но я его видел. – Бран чувствовал щекой прикосновение шершавого корня. – Он чистил Лед.
– Ты видел то, что хотел увидеть. Тебя тянет к отцу и к родному дому, и они предстали тебе.
– Прежде чем что-то увидеть, надо научиться смотреть, – сказал лорд Бринден. – Ты видел прошлое, Бран, глядя глазами сердце-дерева в своей богороще. Дерево понимает время иначе, чем человек. Оно знает, что такое солнце, вода и почва, но понятия дней, лет и веков ему чужды. Для людей время – словно река. Подхваченные его течением, мы несемся от прошлого к настоящему, всегда в одну сторону. Деревья живут по-другому. Они пускают корни, растут и умирают на одном месте – река времени не трогает их. Дуб есть желудь, желудь есть дуб. Для чардрева тысяча человеческих лет словно мгновение – вот дверь, через которую мы с тобой можем заглянуть в прошлое.
– Но он слышал меня, – не уступал Бран.
«« ||
»» [517 из
550]