Дмитрий Глуховский - Mетро
— А... Проснулся? — заметив Артёма, криво улыбнулся он.
— Мне тут у вас задержаться придётся, пока Мельник не вернётся, — оправдывающимся тоном сообщил Артём.
— Знаю, знаю. Доложили. Пойдём-ка внутрь, мне тут касательно тебя поручение дали, — Аркадий Семёнович жестом пригласил его в комнату. — Вот, пока Мельника ждать будешь, сказано сфотографировать тебя, на паспорт. У меня тут ещё техника осталась, с того времени, как Киевская нормальной станцией была... Потом он, может, бланк паспортный достанет, сделаем тебе документ.
Усадив Артёма на табурет, он навёл на него объектив маленького пластмассового фотоаппарата. Блеснула вспышка, и следующие пять минут Артём провёл в полной темноте, беспомощно озираясь по сторонам.
— Извини, забыл предупредить... Ты проголодаешься — заходи, Катя тебя покормит, но времени сегодня у меня на тебя не будет. Тут у нас обостряется... У Антона сегодня ночью сын старший пропал. Он теперь всю станцию на уши поставит... Эх... Что за жизнь? Да, мне тут сказали, тебя утром посреди платформы нашли? Голова в крови? Случилось что?
— Не помню... Спьяну упал, наверное, — не сразу отозвался Артём.
— Да... Вчера это мы неплохо накатили, — ухмыльнулся начальник. — Ладно, Артём, пора мне дела делать. Заходи попозже.
Артём сполз с табурета. Перед глазами у него стояло лицо маленького Олега. Старший сын Антона... Неужели он? Он вспомнил, как накануне тот крутил ручку своей музыкальной шкатулки, приложив её к железу трубы, а потом сказал ему, что только малыши боятся, что их заберут мёртвые, если ходить в туннели и слушать трубы. Артёма захлестнул холодный ужас. Неужели это правда? Неужели это произошло из-за него? Он ещё раз беспомощно оглянулся на Аркадия Семёновича, раскрыл было рот, но так ничего и не сказав, вышел наружу.
Вернувшись в свою палатку, он уселся на пол и некоторое время просидел молча, глядя в пустоту. Сейчас Артёму начало казаться, что избрав его для этой миссии, кто-то неведомый одновременно проклял его: почти все люди, решившиеся разделить с ним хотя бы часть его пути, погибали. Перед ним вереницей пронеслись образы людей, которые нашли свою смерть, ступая вместе с ним по его дороге. Бурбон, Михаил Порфирьевич и его внук, Данила... Хан пропал бесследно, а спасшие Артёма бойцы революционной бригады могли быть убиты в следующем же перегоне. Теперь и Третьяк. Но маленький Олег? Нёс ли Артём своим спутникам смерть, сам того не зная?
Не понимая толком, что делает, он вскочил со своего места, закинул за спину рюкзак и автомат, взял фонарь и вышел на платформу. Ноги сами понесли его к тому месту, где ночью на него напали. Подойдя ближе, он замер. Сквозь мутную плёнку пьяной памяти на него смотрели мёртвые, запавшие в глазницы зрачки. Он всё вспомнил. Это был не сон.
«« ||
»» [262 из
356]