Дмитрий Глуховский - Mетро
— Готов, — резюмировал Мельник.
Он приблизился к упавшему на землю старику и, поддев его за спину носком ботинка, перевернул тело. Жёсткий, словно окоченевший, труп тяжело поддался и перекатился лицом вниз. Сначала Артём подумал, что сталкер сделал это, чтобы не видеть лица мёртвого, но потом понял настоящую причину. Своим фонарём Мельник освещал перетянутые проволокой запястья старика. В кулаке правой руки тот сжимал иглу, воткнутую в предплечье левой. Как жрец исхитрился это сделать, где ядовитое жало было спрятано у него всё это время, и почему он не воспользовался им раньше, Артём себе представить не мог. Он отвернулся от тела и закрыл ладонью глаза маленького Олега.
Отряд безмолвно застыл на месте. Хотя приказ выдвигаться был отдан, никто из бойцов не шелохнулся. Сталкер оценивающе оглядел их. Можно было легко себе представить, что творилось у бойцов в голове: что же такое ждало их в Кремле, впереди, если заложник предпочёл покончить с собой, только чтобы не идти туда?
Не тратя времени на убеждения, Мельник шагнул к носилкам со стонущим Антоном, нагнулся и взялся за одну из ручек.
— Ульман! — позвал он.
После секундного колебания широкоплечий разведчик занял место у второй ручки носилок. Подчиняясь неожиданному импульсу, Артём подошёл к ним и схватил заднюю ручку. Рядом с ним встал кто-то ещё. Не говоря ни слова, сталкер распрямился, и они двинулись вперёд. Остальные последовали за ними, и отряд снова образовал боевое построение.
— Тут недалеко уже осталось, — тихо сказал Мельник. — Пара сотен метров. Главное — переход на другую линию найти. Потом — до Маяковской. Что дальше — не знаю. Третьяка нет... Придумаем что-нибудь. Теперь у нас одна дорога. Сворачивать нельзя.
Его слова про дорогу всколыхнули что-то в Артёме, он снова вспомнил про свой путь. Задумавшись, он не сразу осознал, о чём говорил Мельник до этого. Но как только слова сталкера про погибшего Третьяка дошли до занятого другим сознания, он встрепенулся и громко прошептал ему:
— Антон... Раненый... он ведь в РВА служил... Он ведь ракетчик! Значит, мы ещё сможем! Сможем?
Мельник недоверчиво оглянулся через плечо, потом посмотрел на распростёртого на носилках командира дозора. Тот, кажется, был совсем плох. Паралич у Антона уже давно прошёл, но теперь его терзал горячечный бред. Стоны сменились обрывками фраз, неясными, но яростными приказами, отчаянной мольбой, всхлипыванием и бормотанием. И чем ближе они подходили к Кремлю, тем громче делались выкрики раненого, тем напряжённее он выгибался на носилках.
«« ||
»» [303 из
356]