Тимофей Калашников - Изнанка мира
— Сиплый, — мужичок обратился к напарнику. — Ты-то хоть скажи…
— А чего… Парень вроде нетяжелый… допрем.
— Во блин! — проворчал Хиля, подтаскивая ящик к юноше. — Давай его поперек, что ли, положим? Только «варежку» надо снять, а то поранимся еще ненароком, во глупо будет…
Шурупы перчатки с шорохом задели бетон пола. Бандиты с трудом подняли непослушное тело и положили его на деревянную крышку.
— Зачем он ему? — как бы про себя сказал Сиплый.
— Может, в рабство, а может, на выкуп…
— Да кому это кусок дерьма нужен?! Говно, оно и есть… — бандит опасливо посмотрел в сторону удаляющегося Шекспира. Тот совсем не жаловал ругань и разного рода словесные выкидыши.
— Ладно, на счет «три»: и-и раз…
Деревянные бруски ручек ощутимо впились в ладони, вдавливаясь все глубже и глубже. Вес ноши заметно увеличился. Ящик теперь приходилось нести строго горизонтально, иначе полуживой незнакомец сползал и норовил упасть.
И ни один из подручных не видел, как идущий впереди Шекспир по-волчьи скалил желтые, прокуренные зубы. Такая улыбка, должно быть, была у пещерного человека, впервые догадавшегося привязать к палке камень. У средневекового отравителя, перекатывающего в пальцах флакон с цианидом. Или, — что уж там далеко ходить за примером? — у жителя Московского Метро 2033 года, неожиданно обнаружившего в заброшенной подсобке целый ящик пластида.
«« ||
»» [295 из
296]