Тимофей Калашников - Изнанка мира
* * *
— Ну, а он чего?
— Да ничего. Взял да и съел эту гадость… пьяный ведь был, — закончил байку старшина дозора стопятидесятого метра, в туннеле, связывающем Красносельскую с Комсомольской.
— Фу-у-у… — лица его сослуживцев сморщились в гримасах, а брови сдвинулись к переносице.
Присевший на рельс рассказчик потупил взгляд и затеребил ремень автомата. Он был очень доволен произведенным на ребят эффектом.
Внезапно по стальной тверди рельса пошла легкая дрожь. Боец взглянул на товарищей. Те ничего не чувствовали, прикрывали глаза руками и смеялись.
— А ну, тихо… Свет врубите!
Солдат обернулся и поднялся на ноги, прислушиваясь к невнятному шуму. Со стороны Красносельской двигалась небольшая ржавая телега. Такими пользовались ночные уборщики путей Московского метрополитена еще в мирное время. Сверху на металлической раме громоздился длинный черный ящик. Его легко можно было бы принять за гроб, но на одной стороне белой краской было аккуратно выведено: «За Родину! За товарища Москвина!». Часовые вмиг посерьезнели и успокоились.
— Ну, чего смотрите? — Лом немного обогнал толкаемую еще одним бойцом тележку и обратился к бойцам. — Раздвигайте заслон!
— Так ведь… — старшина хотел было возразить, что без пропуска вывозить грузы со станции запрещено, однако не решился спорить с бородатым коммунистом, который, как уже все знали, не отличался особым терпением и был правой рукой нового руководства. Поэтому, махнув на правила, он дал команду убрать с рельсов мешки с песком.
«« ||
»» [79 из
296]