Дарья Калинина - Перед смертью не накрасишься
– Нам нужно поговорить с вами о Борисе.
– О ком?
– О Гномике.
– Входите!
Дверь распахнулась. И подруги очутились в опять же чистом и светлом подъезде. Наверх вела широкая лестница. Имелся также и лифт. Но девушкам нужно было на второй этаж, так что они предпочли подняться пешком.
Лева ждал подруг в дверях своей квартиры. Дорогие двери, массивные ручки и замки. Вторая дверь обита светлой кожей. Нет, Лев явно не бедствовал. Он жил в собственной квартире в центре города и был богатым молодым человеком. Так какого же лешего ему понадобилось в кошельке его возлюбленного Борисыча? Или он там и не копался? А со стороны Борисыча это был всего лишь предлог, чтобы разорвать опостылевшие ему отношения? Но и тогда подруги все равно не понимали Борисыча.
Лева был очень симпатичный молодой человек. И не просто очень, а очень и очень симпатичный. Гладкие темно-каштановые волосы он зачесывал назад, открывая высокий благородный лоб и породистый нос с едва заметной горбинкой.
Одет он был стильно. Дома щеголял в облегающих черных эластичных штанишках и белой накидке, украшенной хвостиками горностаев. На ногах у него были домашние тапочки в стиле старика Хоттабыча, с загнутыми треугольными носами. В таком наряде Лева со своей семитской внешностью был очень похож на какого-то принца из сказок «Тысячи и одной ночи». При этом от всей его внешности веяло таким благородством и чувством собственного достоинства, что только добавляло ему сходства со сказочным владыкой.
Пожалуй, на взгляд подруг, Лева был чуточку слишком женственный и манерный, но ведь это в среде геев – достоинство! Так почему же Борисыч бросил душку Леву и вернулся к истеричному и капризному Гошику? Или правда, что у них любовь и никто больше им не нужен?
– Я вас слушаю, – произнес Лева, пригласив девушек в свою гостиную. – Говорите.
«« ||
»» [47 из
378]